Сандра Браун: Падение Адама

— Мне необходимо воспользоваться твоим душем, — заявила она нахально. — Прошу прощения.

— Не смей! Эй, куда ты? Вернись, Мэйсон! Мэйсон!

Лайла покинула комнату, не обращая внимания на вопли, и прислонилась к двери, во время захлопнув ее, так как пущенный вслед стакан тотчас разбился вдребезги.

Лайла присвистнула и крикнула из коридора:

— Ух ты, ну что, полегчало?

Она спустилась вниз и по запаху нашла кухню с огромным витражным окном. Из окна открывался великолепный вид на горы и Тихий океан на горизонте.

— Ты мазохист или как? — спросила она хозяйничавшего здесь Пита.

Пит оторвался от своего занятия, задержав на минуту на весу мощный нож, которым он орудовал с такой ловкостью, что она не успевала ухватить то мгновение, когда он переходил от шинкования одного овоща к другому.

— Ладно, не обращай внимания. Куда ты положил мои вещи?

Счастливая улыбка озарила лицо Пита, и он опять повел ее наверх.

— Прямо, следующая дверь, — сказал он, кивнув в сторону комнаты Адама.

— О-о-о!

— Вам не нравится комната?

Вид мгновенно сникшего Пита заставил ее сменить саркастическую гримасу на улыбку.

— Нет, комната шикарная, правда.

Лайла шагнула мимо него и ступила в односпальные гостевые апартаменты, которые были раза в два больше всей ее квартиры. Ну и, конечно же, обстановка: небольшой холодильник с морозильной камерой, двухконфорочная плита и бар с прохладительными и прочими напитками, а главное — ванная комната, строго отделанная черным мрамором, что, несомненно, придавало ей изысканность и выглядело очень стильно.

— Жаль, я в свое время не занялась гостиничным бизнесом, — еле слышно пробормотала она, пробегая пальцами по прелестным зеленым полотенцам. Со вкусом подобранный ковер гармонично дополнял убранство комнаты.

— Прошу прощения?

— Ничего, Пит. Я всего-навсего завидую. Когда ужин?

— Восемь часов.

Она взглянула на часы и мысленно подсчитала, сколько часовых зон она пересекла.

— Я, пожалуй, успею принять ванну и вздремнуть. Разбудите меня в семь тридцать.

Он часто закивал.

— Когда мистер Кэйвано ел в последний раз?

— С приезда не ел.

— Я так и думала. Вообще ничего не ест?

Пит помотал головой.

— Приготовьте ему поднос с ужином.

— Бесполезно. Сбросит все на пол.

— На сей раз не сбросит, — возразила она, и в глазах ее сверкнула решимость. — Кстати, днем посыльный должен доставить сюда кое-какое оборудование. Если фургон сможет пробраться по этой козлиной тропе… — задумчиво бросила она в сторону. — Да, и в апартаментах принца Кэйвано надо подмести осколки.

Пит собирался распаковать ее вещи, но Лайла пренебрегла его услугами, сгорая от нетерпения воспользоваться ванной с подводным массажем. Затем, раскинувшись на широченной кровати и укрыв обнаженное тело атласной простыней, мгновенно уснула. Она могла бы проспать так вечность, по крайней мере еще часов восемь, но ее разбудил стук в дверь. Маленький слуга принес на серебряном подносе стакан охлажденного ананасового сока. Поблагодарив Пита, она залпом осушила стакан.

— Я скоро спущусь.

Слуга заторопился. Лайла нехотя сбросила простыню и с сожалением покинула постель.

— Позже, — сказала она, любовно похлопав по атласной материи.

Никому бы и в голову не пришло упрекнуть ее, вздумай она подождать с началом курса физиотерапии до следующего утра. День выдался воистину адским, особенно учитывая затянувшееся путешествие. Но она на работе, и работа хорошо оплачивается. И не стоит давать повода, чтобы кто-нибудь когда-нибудь даже просто намекнул, что она воспользовалась расслабляющей обстановкой и не посвятила себя полностью пациенту.

Впрочем, она уже на месте, и ей действительно очень хотелось приступить. Адам, вернее, его физическое и психическое состояние интересовало ее как профессионала. Даже незначительное улучшение самочувствия пациента часто служит поводом для радости. Адам утратил интерес к жизни, а тонус появляется, когда удается хоть чуть-чуть сдвинуться с мертвой точки.

К тому же атрофированные, бесчувственные и неспособные к движению мышцы необходимо как можно скорее нагружать, иначе вероятность полного выздоровления уменьшается. А ему уже давно пора восстанавливать чувствительность этих мышц. Медлить с началом терапии — просто преступно, даже если бы Лайле не хотелось спешить, профессиональная этика не позволила бы ей.

С этой здравой мыслью, одетая в тот же гавайский костюм, что и по приезде, за исключением соломенной шляпы, она покинула свои апартаменты.