Энн Мэтер - Наслаждение и боль

— Ты меня поражаешь! — продолжал он, упираясь своим пронизывающим взглядом в ее покрасневшее лицо. — Надо надеяться, что ты проживешь достаточно долго, чтобы внедрить немного знаний в моего сына, или произойдет нечто другое. Карлос лучше знает, что значит свободно бродить здесь, на мысе!

— Вы устраиваете сцену абсолютно из-за ничего! — гневно бросила ему она, но краем глаза она заметила какое-то движение. Направляясь со стороны дома Мадралена, к ним трусило большое, угрожающее черное животное.

Она немедленно замерла, а Рафаэль Мадралена, заметив ее реакцию, посмотрел в ту же сторону и увидел животное. По крайней мере, Лаура была уверена, что он заметил его, прежде чем произнести:

— Хорошо, сеньорита. Простите мне мою ненужную тревогу. До свидания! Продолжайте свою прогулку! — И, слегка приподняв свою шляпу, он развернул лошадь и пустил ее прочь легким галопом.

Лаура пришла в ужас и отказывалась в это поверить. Он не мог, просто не мог ускакать и бросить ее здесь на милость свирепого животного без всяких угрызений совести. Но именно это он сделал, а бык приближался и, казалось, сверлил ее злыми блестящими глазами. Дрожь страха пробежала по ее спине. Как он посмел? Как он мог ускакать так беспардонно? Она снова посмотрела в сторону быка, мысленно измеряя расстояние между собой и быстро удаляющейся спиной Рафаэля Мадралена. Она колебалась всего мгновение, прежде чем раздвинуть траву и броситься вслед за своим новым работодателем. Ее сандалии мешали ей бежать, и она путалась пальцами в густой траве, но не пыталась остановиться и снять их. Каждую минуту она опасалась, что услышит за собой топот и почувствует горячее дыхание быка.

Если Рафаэль и слышал, как она бежит, то не сдержал бег своего вороного. Нет, вряд ли он слышит, что она бежит за ним, подумала она. Ведь и она не слышит топота копыт, и горячее дыхание не обжигает ее шею. Охватившее ее чувство гнева начало утихать. Наконец она почти нагнала Рафаэля на жеребце и, действуя исключительно из ярости, сильно ударила по крупу животное. Внезапное насилие заставило его неуклюже принять в сторону и сбиться с шага, прежде чем дон Рафаэль справился с ним.

Лаура, выбившаяся из сил, излившая свой гнев, опустилась на траву, уже не думая о том, что бык затопчет ее, однако ей не дали долго отдыхать. Вместо этого ее бесцеремонно резким рывком подняли на ноги руками, которые грубо схватили ее за предплечья. Обдавшее ее горячее дыхание принадлежало дону Рафаэлю.

— Ты заслуживаешь за это хорошей порки! — грубо выкрикнул он, яростно встряхивая ее. — Чего ты хотела добиться?

Лаура собрала всю свою смелость и взглянула яростно на него.

— Очень жаль, что ты не свалился с этого глупого животного! — воскликнула она. — Будь я мужчиной, я сама задала бы тебе порку!

— Ах так?

— Да, так! — Лаура вырывалась из его рук, но он не собирался ее отпускать.

— Если бы Уитчен упал, он мог сломать ногу, — произнес Рафаэль холодно.

— А если… если бык… О боже, где же он? — Она оглянулась с внезапным страхом.

— Жителям городов следовало бы научиться отличать корову от быка! — мрачно пробормотал Рафаэль. — А собой всегда следует владеть. Ты вела себя как истеричная школьница! Мне казалось, что ты повзрослела!

— Вы хотите сказать, — Лаура распрямила плечи, — что это было животное женского пола?

— Естественно! Какой у вас острый ум, сеньорита! — Тон его голоса был холодным и насмешливым.

— Но вы заставили меня поверить, что это был бык! — сердито возразила она.

— Да что вы! Каким образом?..

Лаура прикусила губу и задумалась. Конечно, он не пытался заставить ее поверить во что-то такое. Это было просто сочетание обстоятельств, которыми он воспользовался.

— Ты… ты скотина! — сказала она, тяжело дыша. — Ты прекрасно знал, что я могу подумать. Не пытайся отрицать это!

— Может быть, это преподаст тебе полезный урок, — холодно заметил он, пожав своими широкими плечами.

— О да, несомненно! — Лаура вонзила ногти в свои ладони и как можно сдержаннее заметила: — И не только по поводу быков, дон Рафаэль.

Затем, со всем хладнокровием, которое она могла продемонстрировать, она отвернулась от него, стараясь идти медленно, в то время как на самом деле ей хотелось бежать с такой быстротой, с какой ноги могли унести ее отсюда в дом.

Теперь она задрожала от осознания глупости пережитой ситуации, а гнев ее почти испарился, уступив место унизительному чувству депрессии. Она ведь, что ни говори, проявила себя круглой дурой и абсолютно зря вызвала своей яростью Рафаэля на конфликт. Она словно забыла, что он не из тех, кто позволит дикому быку обидеть ее или кого-либо другого. Она вздохнула. Он, по-видимому, совершенно презирает ее, если так разыграл ее. И еще… Она устыдилась тех нахлынувших на нее чувств, когда он дотронулся до нее — она испытала наслаждение от силы его рук и причиненной боли!