Лианна Уилсон: Судьба или воля обстоятельств?

Еще не было и десяти, когда пошел мелкий, моросящий дождик. Редкие капли стучали по крыше машины и стекали по стеклу, словно тонкие прозрачные нити. По радио звучала песня Джорджа Стрэйта, ритмичные звуки которой сопровождались постукиванием дворников. Марта сняла пальто, и по шелку ее фиолетовой блузки мягко скользили отблески от фар проносившихся изредка мимо машин.

Он все заметил. Комплименты вертелись весь вечер у него на языке, но он боялся, что смутит ее, если будет веста себя слишком напористо. Честно говоря, он не подумал даже о том, где они проведут этот вечер. Единственное его желание — быть вместе с Марти каждую минуту, отдавая все свои мысли и чувства только ей, и не думать о будущем.

— Ты планировал что-нибудь еще на этот вечер?

Он пожал плечами:

— У меня была одна идея… Глаза ее загорелись.

— Что именно?

Ощутив, как запылали кончики его ушей, он порадовался, что в машине темно и Марти не заметит его волнения.

— Я собирался отвезти тебя на танцы в клуб Билли Боба. Когда-то я неплохо танцевал. Если ты не очень устала, мы могли бы…

Она взглянула на часы:

— У нас хватит времени только на один танец.

— Как-то глупо ехать из-за одного танца.

— Тогда остановись здесь. — Голос ее едва был слышен. Музыка почти полностью поглотила его.

— Что? — Он метнул на нее взгляд.

— Остановись здесь.

Он посмотрел через окно на безлюдную улицу с чередой пустых контор, в которых уже несколько часов не кипела работа.

— Где? На автобусной остановке? Она засмеялась:

— Конечно.

— Но ведь идет дождь.

— Ты боишься размокнуть? Усмешка тронула его губы.

— Тебе никогда не приходилось танцевать под дождем? — спросила она.

— Нет.

— Тогда попробуй.

— А ты пробовала? — спросил он с любопытством, чувствуя зависть к тому, с кем она танцевала. Был ли это Флинт? Руки его судорожно вцепились в руль.

— Нет, — призналась она. Откинувшись на спинку сиденья, Марти закрыла глаза. — Давай один-единственный раз притворимся, что мы одни в целом мире. Нет ни ответственности, ни забот, ни прошлого, ни будущего. Только сиюминутность. Джо, давай потанцуем под дождем!

Услышав страстное желание в голосе, он устремил взгляд прямо в ее глаза, стараясь проникнуть в их темную глубину.

Повернув направо, он съехал на обочину и остановил машину. Напряжение между ними все увеличивалось, пока воздух вокруг не запульсировал в такт его сердцу. Руки у него дрожали. Найдя старенькую запись Винса Гилла, он вставил кассету в магнитофон. Когда послышались низкие, медленные аккорды, он вышел из машины и обошел ее кругом. Открыв дверцу с ее стороны, он протянул ей руку, и Марти вложила в нее свою теплую ладонь.

Потянувшись в кабину, он увеличил громкость, а затем повел ее в круг, выхваченный светом фар из окружающей темноты. Асфальт под ногами был скользким, и он почувствовал, как по спине его начинает стекать дождь. Он прошелся по кругу, наблюдая, как их тени сливаются, разбегаются и соединяются снова, а затем остановился. Не отрываясь, он смотрел на женщину, стоявшую перед ним. Глаза ее были темными и загадочными. Волосы блестели от дождя, словно покрытые сказочной алмазной пылью, несколько мокрых прядей прилипли к щекам. На блузке, на спине и груди, начинали появляться влажные, темные пятна. Внезапно взгляд его упал на острые соски, обозначившиеся под мокрым шелком, и Джо почувствовал взрыв такого острого желания, что ему показалось, будто он сейчас умрет.

Подняв руку, он безмолвно пригласил ее на танец под дождем. Она вступила в его распростертые объятия, и он ощутил себя так, словно наконец-то обрел долгожданное счастье.

— Джо. — Она улыбнулась. Имя его звучало для нее как музыка.

Он притянул ее к себе, крепко прижимая, стараясь закрыть от дождя настолько, насколько мог. Прижавшись щекой к его груди, она обвила руками его талию и продела пальцы в петли его джинсов. Ее груди, такие теплые и притягательные, дразнили его легкими, скользящими касаниями. Он провел рукой вниз и, остановившись на ее бедрах, прижал их к себе. Их тела так подходили друг к другу!

Ему безумно хотелось поднять ее лицо к своему, чтобы дождь омыл их обоих своими струями, а затем целовать ее — сначала губы, рот, а затем и все тело. Нет, не сейчас, напомнил он себе. А может быть, и никогда. Призвав на помощь остатки здравого смысла, он обуздал свою страсть и, с усилием сглотнув, попытался вспомнить, как надо танцевать тустеп.

Первые его движения были неуверенными, но затем он поймал ритм, и их тела задвигались в такт. Нежный аромат поднимался от ее кожи и окутывал его. Музыка плыла вокруг них.