Спаси меня (СИ)

— Ты тут ни при чём, они просто хотели выйти на Волкова, и я им помогла, — с грустью в голосе ответила я, отведя глаза в сторону. Ведь это было правдой.

— Лина, я переживаю за тебя, — он начал нервничать, — если ты предала Волкова, то он придёт за тобой. Я и сама знала это.

— Не беспокойся, — я погладила его по голове, — все будет хорошо. Но в этом я была совсем не уверена.

В последнее время он просто обезумел. Его банда жестоко стала разбираться с обидчиками. Вся бригада калужских была страшно перебита, смерть настигала их везде — в салоне автомобиля, дома, в магазине, в бане, кто-то даже пытался скрыться, но все равно не избежал своей кары. Волков даже не боялись быть пойманным. Причем сам Калуга тоже не избежал наказания. Он был найден в одном из гаражных строений, с ножевыми ранениями на теле. Его нашли через три дня после его похищения, что он помучался все эти три дня сомнений не было.

После того случая в гримерке, Костя тоже пропал, его несколько раз разыскивал Рязанов, но так и не смог найти, никто ничего о нем не слышал. Он как сквозь землю провалился. Конечно я могла предполагать, что с ним случилось, но я так этого никогда и не узнала, я больше никогда его не видела.

Всю неделю я была по настоящему потерянной. Я не ходила на работу и в институт. Все последние новости Марина рассказывала мне и печально на меня смотрела. Все предполагали, что со мной сделает Волков, но все молчали. Поэтому и Рязанов разрешил не выходить на работу до лучших времен. Интересно, а настанет ли это время хоть когда-нибудь.

Я представляла, что он сделает со мной. Нет я не боялась его, мне просто было обидно за себя, за свою поломанную жизнь, за изуродованную жизнь Вовы, за безвозвратно потерянную жизнь Сергея. Я знала, что он придёт за мной. Он не прощает предательства. Осталось только догадываться, что он припасет для меня.

Они вошли в квартиру, как к себе домой, около семи-восьми человек. Оттолкнув меня от двери прошли прямо по коридору в зал. Комната показалась мне миниатюрной от такого количества мужчин. Все с наглыми жестокими ухмылками. Кто-то из них крутил в руке нож. Меня просто затолкнули в зал. Вова прошел в комнату и расположился на диване. Я чувствовала себя слабой и потерянной под их оценивающими взглядами. Я жалела, что на мне было только тонкое платье, и я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то защитится. Казалось, они видят меня на сквозь и мне хотелось спрятаться от этих ухмылок.

— Ну что кукла, пришла твоя очередь рассчитываться, — он опустил локти на колени и пристально изучал меня. Таким я видела его первый раз. Теперь я знала почему его так все боялись. Я не узнавала этого человека. Это был уже не тот Вова который жалел меня в ту ночь моей исповеди. Я видела в его глазах только жестокость и жажду возмездия. Это был взгляд хищника предвкушающего свою жертву. Они окружили меня, как стая диких волков. Я уже проходила это, тогда в клубе при первой нашей встрече. Я старалась не смотреть на его людей, потому что теперь мне было по-настоящему страшно. Теперь я знала, что если тогда это был просто урок, то сейчас Его ничто не остановит. Вова долго на меня смотрел и я первая нарушила эту гнетущее молчание.

— Прости меня, — тихо начала я, собрав всю свою храбрость и силы — я не хотела чтобы так все произошло, — я смотрела ему в глаза, но не видела там ничего кроме жажды убивать.

— Расскажи это Сергею, — зло бросил он.

— У меня не было выбора, — я чувствовала, что он не слышит меня.

Он не скрывал своих эмоций, и мне казалось, что я уже вижу того жестокого человека каким он бы при нашей первой встрече. И это осознание делало еще больнее. Я смогла приручать и усмирить этого дикое животное, а потом же сама и предала его. И мне было очень больно, больно не физически, а больно в душе. Мои глаза стали влажными от обреченности своего положения и единственное, что я могла сказать это «Я люблю тебя». Почти шёпота, но Вова услышал. Казалось эти три слова вообще взбесили его. Он резким движением вскочил с дивана и схватил меня за волосы, больно их потянув. Первый раз он осознанно причинял мне сильную физическую боль.

— А где же была твоя любовь, когда ты меня сливала калужским, — едко бросил он.

— Давай кончать ее, — услышала я грубый голос одного из его парней.

— Нет, слишком просто, она того не заслуживает, — странно с ухмылкой сказал Вова.

Я испугалась его голоса, в нем чувствовалось, что о смерти я еще буду умолять его. Он был не просто взбешен, он был безумен. И это безумие отражалось в его взгляде, поступках, и улыбке похожей на оскал. Волков разорвал мое платье, а затем повалил меня на диван. Я знала, что сопротивляться бесполезно, но инстинкты защиты брали свое. Я пыталась оттолкнуть его. Но мои попытки рассмешили остальных. Я слышала как кто-то включил по-громче телевизор. Его руки больно сдавили мне грудь, а его зубы укусили мои губы до крови. Я услышала треск моего белья и Вова расстегнув молнию, ворвался в меня. Первый раз мое тело не отреагировало на него. Первый раз с ним мне было больно. Слезы еще быстрее побежали из глаз и я не могла их сдерживать. Я ощущала во рту вкус своей крови. Грудь ужасно ныла от его грубых движений.