Мерил Сойер - Последняя ночь

– Дана, речь не обо мне, а о тебе. Они решили назначить тебя.

– Меня? – Рука Даны, перебирающая бумаги на столе, застыла в воздухе. – Но я же слишком молода для такой должности!

– Чушь! – возмутилась Гвен. – Тебе тридцать четыре года. А последний раз, если ты помнишь, они утвердили на эту должность человека, которому едва стукнуло тридцать шесть.

– Да, конечно, – прошептала Дана, потрясенная неожиданным известием. – Мне очень жаль, Гвен. Но они не проголосуют и за меня. Ты же знаешь, как это бывает. Им нужна женская кандидатура, и для отвода глаз они внесли меня в список. Вот увидишь, дело закончится тем, что на эту должность возьмут мужчину.

– Не знаю, не знаю. – В голосе Гвен чувствовалась плохо скрытая горечь.

Дана понимала свою подругу. У Гвен было пятеро братьев. Один был практикующим дантистом, другие преуспевали в политике. Босс Сихида, ее отец, считал, что она должна получить престижную должность в суде штата. Его дочери не место в муниципальном суде, где все дела сравнительно мелкие – нарушения правил дорожного движения да семейные тяжбы. Карьеры на них не сделаешь.

Именно Босс Сихида устроил так, что его дочь в прошлом году попала в список для голосования, и пришел в бешенство, узнав, что Гвен обошли. Разумеется, он прекрасно знал, что на Гавайях, которые вполне можно считать земным раем во всем, кроме отношения к женщине, так обычно и происходит. Здесь нужно долго и упорно делать себе имя. Дана давно поняла, во-первых, чтобы утвердить свое положение в обществе, тебе нужно несколько лет быть на побегушках в качестве помощника в офисе большой «шишки»; во-вторых, все это время ты должна отчаянно молиться, прося бога о помощи. Только после всего этого можно надеяться на получение заветной, престижной должности. Но и то…

– На тебя прислали отличные отзывы, – продолжила Гвен. – Если я не ошибаюсь, твои решения и приговоры никогда не отменялись апелляционным судом, ведь так?

– Да нет, пару раз было. – Дана гордилась тем, что это было действительно только два раза, не больше. Она вспомнила дело Тенаки, из-за которого попала в настоящую переделку. Вины подозреваемого доказать не смогли, а обвинения были достаточно серьезными. Разразился страшный скандал. – Вспомни дело Тенаки, которое я провалила.

– Да перестань, это – первый процесс. Ты была еще совсем неопытной. Кроме того, о нем никто и не вспомнит, ведь прошло уже три года.

– Напрасно ты так думаешь! Я до сих пор получаю записки с угрозами. – Дана зажала трубку плечом и принялась копаться в папках. – Вот, пожалуйста, сегодня утром мне прислали с посыльным черную розу и коротенькую записку со словами: «Я знаю все о твоем прошлом». Каково?!

– Это, наверное, от какого-нибудь психа. Забудь об этом. – Дана представила, как Гвен сопроводила свои слова пренебрежительным жестом руки. – Судьям всегда угрожают, а на деле все это – пустой звук.

Дана не могла согласиться со своей подругой. За годы работы в суде, повидав не один десяток закоренелых преступников, она убедилась, что эти люди непредсказуемы. Они запросто могут смотреть на тебя невинными глазами и вынашивать планы мести. Никто не знает, что скрывается в темных закоулках их черных душ. Сегодняшняя утренняя странная посылка встревожила ее, но Дана решила оставить эту неприятную тему.

– Роб Тагетт пришел сегодня на слушание, – сказала она.

– Правда? Он что, соскучился по тебе?

Ее саркастический тон Дана отнесла в адрес Роба. Когда-то у Гвен был с ним скоротечный роман. Они встретились пару раз, но потом Гвен, она сама призналась в этом Дане, прислушалась к голосу здравого смысла и, справедливо рассудив, что связь с Робом может помешать ее карьере, порвала с ним все отношения. Дана восхищалась ее силой воли. Немногие женщины были способны устоять перед обаянием Роба Тагетта.

– Ну, хорошо, мне пора бежать, – начала прощаться Гвен. – Пока.

Дана повесила трубку и окинула взглядом кипу бумаг, лежащих на столе. Заявления, ходатайства, иски, краткие справки по делам – со всем этим она должна разобраться сегодня, чтобы спокойно отдохнуть между заседаниями суда. Она была готова пожертвовать ленчем, чтобы успеть просмотреть документы, но от сильного болеутоляющего у нее кружилась голова. Необходимо было подкрепиться. Черт бы побрал этот проклятый зуб! Его удалили два дня назад, а боль и не думала ослабевать. Дана со вздохом поднялась с кресла и направилась в кафетерий.

Но все же в душе она ликовала, ей хотелось закружиться в вальсе. Подумать только! Суд штата! Об этом она могла только мечтать. И шансы получить эту вакансию были бы велики, если бы не проклятое дело Тенаки.