Юлия Туманова - Море волнуется — раз

Вот именно такими словами выражалась Глафирочка.

Поначалу влюбленный Эдик не обращал внимания на эти заявления, вселявшие безмерную тревогу в Агнессу. Но невеста продолжала настаивать, с работы не увольнялась, в дом жениха с вещами не переезжала, несла какую-то чушь о правах человека и вообще вела себя, как последняя эгоистка.

Ко всему прочему ей едва исполнилось двадцать лет, и Агнесса успокаивала себя тем, что вместо внуков может довольствоваться одной уже взрослой внучкой.

Если закрыть глаза на взбалмошный характер, ослиное упрямство и идиотскую, прямо-таки патологическую тягу к самостоятельности, — на днях, например, Глафира в гордом одиночестве пыталась перетащить чугунную бадью в сарай, затем лишь, чтобы проверить свои силы! — внучка получалась хоть куда.

Красавица, умница — вместо модных журналов листает на досуге справочник вузов, спортсменка и главное — скромница. В том смысле, что денег с хозяина на тряпки и развлечения не то что не требует, но и не берет, когда он сам предлагает. И все-таки Агнесса была настороже, будто бы свекровь на смотринах.

— Ах, всего лишь секретарша?! По-твоему, это недостойная работа?!

Агнесса Васильевна вздрогнула от очередного вопля упрямой девицы.

Эдик пробормотал что-то невнятное, но, по всей вероятности, очень обидное, потому как вслед за этим раздался жуткий звон.

Чайный сервиз, всплеснула руками Агнесса.

— Что ты делаешь?! Милая, давай успокоимся и поговорим, как нормальные люди!

— Значит, по-твоему, я ненормальная?!

— Я этого не говорил!

— Но подумал!

— Откуда ты знаешь, что я подумал? — в отчаянии воскликнул Эдуард.

— У тебя это на морде написано! — взвизгнула эта истеричка.

— У меня не морда! — оскорбился он и, вероятно, перестал удерживать возлюбленную, которая тотчас подлетела к двери.

Агнесса Васильевна едва успела отпрыгнуть и сделать вид, что занимается поливкой цветочков.

Процокав мимо нее, Глафира вдруг притормозила на лестнице и, не оборачиваясь, громко декларировала:

— У вас в лейке нет воды, уважаемая! И почему все в этом доме такие лицемеры?!

Агнесса не успела возразить, из гостиной выскочил хозяин, красный и злой, и закричал возмущенно:

— Кто лицемер? Я — лицемер?! Да ты на себя посмотри, моя дорогая! Говоришь, что любишь, а сама сервизы коцаешь за милую душу, и на работу свою рвешься, будто там медом намазано, и…

— Не смей говорить о моей работе в таком тоне! В конце концов, если бы не она, мы бы не познакомились!

— Кто это «она»? — забывшись, удивленно спросила Агнесса Васильевна.

Влюбленные голубки одновременно уставились на нее, будто только сейчас заметив.

— Вы цветочки поливаете? Вот и поливайте! — высказалась Глафира.

— Не груби Агнессе Васильевне, она тебя старше на сто лет! — вступился Эдик.

— Почему это на сто?! — обиделась Агнесса.

— Значит, домработница для тебя важней, чем я? — обиделась и невеста.

Эдик взвыл и воздел руки к потолку, будто собираясь прочесть молитву. Потом вспомнил, что неверующий, и просто потряс кулаками в воздухе.

— Что? Ты мне угрожаешь? — по-своему поняла его жест умница и красавица.

Агнесса готова была стукнуть ее лейкой по голове. Может, опомнится, а?

И вообще, неужели эти двое не понимают, что такое впечатляющее начало романа грозит обернуться настоящей катастрофой после свадьбы?!

Да, несколько часов за последнюю неделю прошли в спокойствии и полном взаимопонимании. А что будет дальше?

Впрочем, Агнесса уже знала что. Сейчас невеста кинется прочь, добежит до ворот, потом устыдится и вернется мириться. Тем временем жених будет глотать валерьянку на пороге и, завидев поворот на сто восемьдесят в исполнении Глафиры, бросится навстречу. Они пересекутся во дворе, примутся друг друга тискать, всхлипывать сквозь смех, целоваться сквозь слезы, ну и так далее.

С минимальными изменениями этот сценарий повторялся со дня судьбоносного знакомства.

Агнессе — даме в высшей степени рассудительной и хладнокровной — оставалось только неметь от удивления и замирать от восторга.

— Котик мой, драгоценный мой, ненаглядный…

— Солнышко, Глашенька, милая…

Ну вот, пожалуйста, до беготни по двору дело не дошло.

Влюбленные застряли на лестнице, с которой теперь доносились до Агнессы сладкие причитания.

Между тем до свадьбы оставалось два дня, и она бы ни за что не поручилась, что торжество состоится. Эти двое в последний момент запросто могут переругаться или, наоборот, от избытка чувств и жажды романтики сбежать от приглашенных на конец света.