Анна Тодд - После

– Я могу… хм… прикоснуться к тебе? – спрашиваю я в надежде, что он поймет все сам и мне не придется произносить это.

Я будто вижу себя со стороны. Кто эта девушка, что прижалась к мальчику-панку и просит разрешения поласкать его… внизу? Я вспоминаю слова Хардина, что с ним я становлюсь самой собой. Наверное, он прав. Мне нравится то, что я сейчас чувствую. Мне нравится ток, пронзающий меня, когда мы вместе.

Он кивает.

– Да, пожалуйста.

Я опускаю руку вниз, поверх его трусов, медленно добираюсь до холмика на ткани. Он с шумом втягивает воздух, когда я кладу туда руку. Я не знаю, что делать, поэтому просто двигаю пальцами вверх и вниз. Я слишком нервничаю, чтобы смотреть ему в глаза, поэтому смотрю на его увеличивающийся в трусах член.

– Хочешь, покажу, что нужно делать? – тихо спрашивает он дрогнувшим голосом. Обычная его дерзость исчезла.

Я киваю, и он кладет свою руку на мою, снова прижимая к себе. Раскрывает мою ладонь, заставляя обхватить себя по всей длине. Воздух со свистом выходит из губ, и я тайком смотрю на него из-под опущенных ресниц. Он убирает свою руку, давая мне полный контроль.

– Черт, Тесса, прекрати это, – рычит он.

Смущенная, хочу убрать руку, но он быстро бормочет:

– Нет-нет, не это. Продолжай, но не смотри на меня так.

– Как?

– Невинно – от такого взгляда мне хочется сделать с тобой что-нибудь неприличное.

Я хочу броситься на кровать и позволить делать со мной все, что он хочет. Я хочу быть его – стать на минуту свободной от того, что заставляет меня бояться. Слегка улыбаюсь и снова двигаю рукой. Мне хочется сорвать с него трусы, но я боюсь. С губ его срывается стон, и я обхватываю его крепче; я хочу снова услышать этот стон. Не знаю, должна ли я двигать рукой быстрее, поэтому продолжаю медленно и держу его плотно, и кажется, ему нравится. Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к липкой коже его шеи, и он снова стонет.

– Черт, Тесс, ты так приятно обхватываешь меня. – Я немного сжимаю его член, и он вздрагивает. – Полегче, малышка, – говорит он так нежно, что кажется, что это не может быть тот же Хардин, который обманывал меня.

– Прости, – говорю я, снова целуя его в шею.

Мой язык пробегает по коже за его ухом, и он вздрагивает всем телом. Его руки находят мою грудь, и он складывает ладони чашками под ней.

– Можно. Я. Сниму. Твой… бюстгальтер?

Голос настолько хриплый и дикий, что я поражена эффектом, который могу на него оказывать. Я киваю, и его глаза загораются от волнения. Дрожащими руками он тянется под футболку. Лишь только пальцы нащупывают пряжку, он расстегивает лифчик с ловкостью, заставляющей меня задуматься о том, сколько раз он проделывал это раньше. Прогоняю эту мысль. Руки Хардина скользят вниз и отпускают меня. Он отбрасывает лифчик в сторону и возвращается под футболку на мою грудь. Когда он наклоняется, чтобы меня поцеловать, пальцами слегка сжимает мне соски. Я громко выдыхаю и снова опускаю руку вниз, хватая его.

– О, Тесса, я скоро кончу, – говорит он, и я чувствую, что в трусах мокро, хотя он только касается моей груди.

Чувствую, что могу кончить только от его стонов и нежных поглаживаний. Ноги его напрягаются, а поцелуи становятся дольше. Он опускает руки к бедрам, и я чувствую, как что-то мокрое пропитывает его трусы и оказывается на моей ладони. Я никогда раньше не доводила никого до оргазма. В груди разливается тепло, заполняя меня странным чувством, что я еще на шаг приблизилась к тому, чтобы стать женщиной. Глядя вниз, на мокрое пятно на трусах Хардина, я чувствую, что мне нравится им управлять. Мне нравится, что я могу доставить ему такое же удовольствие, что и он мне.

Голова Хардина откидывается, он глубоко дышит, а я сижу у него на коленях, не зная, что делать. Через некоторое время его глаза открываются, и он поднимает голову, глядя на меня. На лице его появляется расслабленная улыбка, и он наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня в лоб.

– Я никогда так не кончал, – говорит он, и я краснею.

– Все так плохо? – спрашиваю я, пытаясь встать на ноги, но он останавливает меня.

– Что? Нет, все хорошо. Просто обычно бывает нечто большее.

Чувствую укол ревности. Не хочу думать о девушках, что доставляли Хардину удовольствие. Почувствовав причину моего молчания, он проводит пальцем по моей шее и кладет ладонь мне на щеку. Я утешаюсь мыслью, что хотя они сделали с Хардином больше, чем я, среди них не было таких, как я. Не знаю, почему я так думаю; мы с Хардином еще не вместе. Мы не собираемся встречаться или что-то типа того, но сейчас я просто хочу жить настоящим вместе с ним. От этой мысли мне смешно. Ведь я совсем не из тех людей, что живут настоящим.