Вячеслав Прах - Кофейня

– Вы не подскажете, который час? – спросила она первое, что пришло ей в голову.

Он, посмотрев на часы, коротко ответил:

– Половина второго.

Роза, посмотрев ему в глаза, сделала шаг вперед и поцеловала его прямо в губы. То, что произошло, было просто нереальным, неописуемым, словно сон… Он обнял ее за талию и прижал к себе, как в танце, и, слегка опустив голову, ответил ей взаимностью. Роза закрыла глаза и просто наслаждалась, не думая ни о чем. Ее мысли улетели куда-то далеко, а она застыла в этом незабываемом поцелуе, в этих теплых объятьях, в этом мгновении…

– Мне пора бежать, – отступив в сторону, сказала она.

– А как же…

Она не слышала, что он говорил ей вслед. Она совсем ничего не слышала, она бежала, не глядя под ноги, а за углом споткнулась и упала. Он ждал ее за тем же углом, тот безымянный художник, что вносил в ее жизнь новые краски и неведомые раньше цвета. Подав ей руку, он спросил, не ушиблась ли она, на что она дала отрицательный ответ.

– Все в порядке. Спасибо…

– Пожалуйста, – улыбнулся он.

– Теперь ответь мне на один вопрос: ты знал, что все произойдет именно так, а не иначе?

Роза немного начала отходить от поцелуя. От этого ослепительного безумия… Если бы ей кто-то сказал, она бы ни за что не поверила, что это настолько реально и прекрасно. Такое бывает только в фильмах… Просто непередаваемое чувство.

– Я тебе объясню, – начал он, но Роза его перебила:

– Да или нет? – не отступала она.

– Да, я знал. Не сложно было заметить отсутствие кольца на безымянном пальце, как и то, что он абсолютно никуда не спешит и ни разу не посмотрел на часы. Докурив одну сигарету, он вскоре достал другую и смотрел в небо. Если бы он кого-то ждал, он бы вел себя совсем по-другому, и я бы это заметил. А то, что он ответит тебе взаимностью, было ясно, как день: ведь ты прекрасна, Роза, и любой на его месте поступил бы так же…

– Продолжай, – с загоревшимися глазами сказала она.

– Дело в том, что ты сама не сделала бы этого из-за одного глупого стереотипа: если мужчина красив и опрятно одет, он, несомненно, занят. Как и мужчина, увидев красивую женщину, никогда к ней не подойдет, потому что думает, что она замужем. Вот почему ты до сих пор одинока, Роза…

***

Как-то так он и представлял себе ее квартиру. Большая, бежевого цвета обои визуально делали ее еще больше и просторнее. Запах духов в прихожей. Не особо приятный аромат на кухне говорил о том, что там что-то испортилось. Высокие потолки, красивый интерьер… Как оказалось, Роза жила в полном достатке. Было ли это заслугой ее бывшего мужа или ее собственной – трудно сказать, но все же он больше склонялся к первому. Огромная спальня, размером с его собственную студию. Незастеленная постель, белый лифчик на стуле… К его приходу она явно не была готова.

– Извини за беспорядок, я сейчас приберусь, – второпях сказала она.

– Не стоит, – возразил он.

Пока он разливал в бокалы вино, обстановка становилась романтичнее. Тихая классическая музыка, приглушенный свет… Это было их первое свидание. Он сидел в черной наглаженной рубашке, а она в красном платье. Это платье нравилось ему, оно прекрасно сочеталось с цветом помады. Глоток за глотком, вино пьянило Розу, и она становилась более открытой, уверенной в себе. Прекрасной…

– Давай потанцуем, – взяв его за руку, предложила она.

– С удовольствием.

Он держал ее за талию, а она, обхватив руками его шею, смотрела ему в глаза. Они медленно ходили по кругу, без ритма и чувства танца. Роза терлась об его щетину, нежно покусывая подбородок, потом расстегнула верхнюю пуговицу и начала водить рукой по груди, а затем ниже…

– Роза, нет! – застегивая пуговицы, сказал он.

– Что не так? – огорченно воскликнула она.

– Все не так!

Выйдя из гостиной, он немедленно направился в прихожую и, набросив на себя плащ, хлопнул дверью…

Роза находилась в полном отчаянии. Разбив бокал и сняв с себя это платье, она бросила его под ноги и, открыв бутылку, вылила вино на платье. Сигареты… Она хотела курить и, не глядя под ноги, зацепила пяткой осколок. Босиком она направилась в кухню, достала пачку сигарет из верхнего ящика и, не открывая окно, закурила. Глубокие затяжки, учащенное сердцебиение. Ее рука дрожала, и маленькие капельки с подбородка падали на обложку книги.

«…Тошнота. Первым и нежданным звоночком нашего счастья была ее тошнота. Частые боли в пояснице и повышенная усталость говорили сами за себя. А еще и задержки… Мы спешно направились в больницу. Доктор подтвердил все симптомы, и тогда мы находились не там, в темных коридорах отделения, а в глазах друг у друга, наполняющихся взаимностью… Тот день был настолько красив, что будь я художником, я сотворил бы шедевр и посвятил его ей. Тот день дышал воздухом будущих вдохов, первых вдохов и открытых миру глаз. Улицы были наполнены яркостью и необычайным светом, даже ночью за окном светили и загорались первые звезды, чтобы подарить этому миру самую яркую звезду.