Анастасия Смирнова - Сбежавшее сокровище (СИ)

Остановилась возле урны и закурила. Да, дукат давно уже не курю, как то не солидно. Теперь я курю ароматические, тонкие, уже привыкла к ним, а бросить эту вредную привычку все так же не получается.

- Насть, у меня предложение, - сказал куривший рядом Стас. - Надо разделить обязанности, я сегодня мою машину, а ты утром протираешь и заправляешь чемодан, идет?

Вот это благородство, машины мы генералим раз в неделю, учитывая то, что еще и после каждой смены просто протираем все поверхности с дезинфицирующим раствором. Сегодня как раз генеральная уборка, это ему придется всю машину в одиночку драить! Ну, ничего себе...

- Идет, - согласилась я. - Только давай все сроки на стерильный материал в реанимационной сумке сейчас проверим. Пока мы еще на станции.

- Пошли, - кинул Стас, выкинул по пути окурок в урну и направился к машине. Я не отставала, он работает уже второй год, а я только четвертый месяц. Но уже столько всего насмотрелась. Жуть...

Сроки еще не вышли, поэтому мы со спокойной душой разбрелись по комнатам. Стянула сапоги, и вытянулась на раскладном кресле, может, есть шанс подремать. С нашей работой, нужно искать любой способ поспать, по тому, что неизвестно когда дадут следующий вызов. Но это только на специальные, то есть БИТы, тромба (кардиологическая бригада), ну и детишки - детская бригада. На каждой сидит доктор специалист. На линии все по-другому, там если приехал, то тебя ставят в очередь. Всего у нас работает четырнадцать бригад. Четыре специализированные (одна детская бригада в ночь выходит), одна перевозочная, но они только днем работают и остальные линейные. На других станциях еще есть психиатрические и неврологические бригады, но опять же не на всех и таким ребятам на два, а то и три района работать приходится - бедняги...

Что касается самой станции, то тут все просто. Два этажа, пять комнат, две мужские и три женские, в которых примерно по десять - двенадцать раскладных кресел. Одна кухня и диспетчерская, ну и еще конференц-зал, где проводились утренние пятиминутки, и где обитали студенты. Ах, да и еще две водительских комнаты.

'Не так я себе это все представляла' думала я, глядя в потолок. Даже специалистам фигня попадается, например два вызова тому назад дали повод - без сознания. Ну, значит мы приехали. Константин Евгеньевич вышел из машины и направился к 'телу', оказалось, что банальный алкаш. Пришлось тащить его в наркологический диспансер, ну или медицинский вытрезвитель по-другому. И вот ведь в чем загвоздка, будь он не настолько пьян, то есть смог более или менее реагировать на внешние раздражители, мы бы просто сунули ему нашатыря, да отправили домой. А тут вообще никак. Даже нажав на болевую точку на ухе не дернулся. Пришлось везти в другой район. И ведь не понимают люди, что в это время кому то может действительно требоваться помощь, а мы должны вот с такими личностями возиться.

- Так замерзнет же, - говорили нам. Так ты возьми его к себе домой да обогрей, раз такая сердобольная. В неотложной помощи то он не нуждается. Эх, как же все-таки плохо, что вытрезвители отменили...

- БИТ, БИТ, - заорал селектор над ухом. Кое-как встав и натянув сапоги, потопала вниз. Взяла карту в руки - падение с высоты, в пометках был указан пятый этаж. Стас взял чемодан. Я все-таки девушка, мне еще детей рожать, так что чемодан мне практически не давали, я, поэтому только рада.

Глава 3

Адрес был недалеко, доехали быстро. Как всегда толпа собралась. Кое-как протиснувшись к пострадавшему, развернули бурную деятельность.

- Эй, парень сбегай, пожалуйста, в машину, и попроси у водителя мягкие носилки, - обратилась я к рядом стоящему пареньку, на вид лет тринадцати. Тот живо сорвался с места и помчался к машине, там Гоша уже вытаскивал носилки на колесиках.

Константин Евгеньевич померил давление - семьдесят на сорок. Пульс есть и как не странно мужик в сознании. Стас уже разорвал рукав у мужика и пытался попасть в вену, я пока набирала лекарства. А Константин Евгеньевич поинтересовался у окружающих, как же все это произошло.

- Да пьет он, у матери постоянно на бутылку клянчит, она не знает уже, что с ним и делать, он окаянный ужо все из дому пропил, мать то отказывается деньги давать да прячет, все грозился вены себе вскрыть, да повеситься, ан нет, вот из окна выбросился, - ответила какая-то старушка. Ну, понятно все, как говорится классика жанра, а я-то уж думаю, и откуда так спиртягой разит.

В общем, все, что можно было, узнали, Константин Евгеньевич послал меня к матери за документами. Ну, я по-молодецки сгоняла, милая бабулька, про таких, как она, говорят бабушка божий одуванчик, протянула мне трясущимися руками его паспорт. Я поблагодарила и бодренько поскакала вниз. Мужика уже упаковали в шины и нацепили воротник Шанца. Шутка ли столько переломов один открытый перелом ноги. Но руками дрыгает, значит, позвоночник не шибко пострадал. Погрузили на носилки, благо давление подняли до сотни, и помчались в больницу, по дороге пришлось включать мигалку с кричалкой - объезжали пробку, не люблю я это дело, столько народу уже разбилось из-за этого. Все время глаза закрываю. А Стас ржет. Дурак. Довезли, определили в реанимацию. Пришлось курьерить, по рации дали другой адрес, опять без сознания. Только на этот раз смерть до приезда бригады, дедулька с раком четвертой степени... Писанины тут очень много, поэтому мы со Стасом с удобством расположились и приготовились ждать.