Саманта Тоул: Излечи меня (ЛП)

Я чувствую уже такие привычные обжигающие удары его руки, бьющей меня по лицу.

Во рту появляется солоноватый вкус крови.

Радость. Думай о чем-нибудь хорошем, Мия.

О теплых лучах солнца на лице. О запахе цветов, что хранятся в моей шкатулке. О том, как я убираю крышу на своей машине в теплый летний день, чтоб почувствовать ласковый ветер, играющий с моими волосами. Я — птица. Птица, свободно парящая высоко в небесах.

Музыка. Думай о какой-нибудь песне, Мия. Прокручивай ее в своей голове, пока ты летишь в бесконечность.

— Как тебе не стыдно разводить сырость по такому пустяковому поводу, — Форбс снова наотмашь бьет меня по лицу. — Давай, продолжай ныть, Мия. А я постараюсь предоставить тебе кучу поводов поплакать.

Я тут же перестаю плакать, но это его не останавливает. Его ничто никогда не останавливает. Если Форбс в ярости, то пиши пропало.

Поэтому я пытаюсь сосредоточиться и представить, что я улетаю куда-нибудь, где я буду в безопасности. Туда, где меня буду ждать только радости.

***

Я прихожу в себя и не могу сообразить, сколько времени прошло.

Я одна и лежу на кухонном полу.

Делая над собой усилие, я встаю на колени. Плиты на полу очень жесткие, они безжалостны к моим ушибам. У меня кружится голова, и где-то в боку пульсирует нарастающая боль. Я прижимаю руку к ребрам. Не поломаны, просто ссадины. До этого мне ломали ребра, и не раз, поэтому я безошибочно могу определить, поломаны они в этот раз или нет. Все же я держусь за ушибленные места в области моих ребер, стараясь унять боль, пока неуклюже встаю на ноги.

Видя, что варочная плита все еще включена, я тихонько подхожу к ней и выключаю ее. Щелчок, который сопровождает это действие, звучит в звенящей тишине, словно раскат грома. Я замираю на месте. Все, что сейчас важно, — это стараться быть как можно менее заметной. Я не хочу привлекать внимание Форбса.

Повернув голову, я вижу через приоткрытую дверь, что он в гостиной. Он сидит на диване, тупо уставившись на банку пива в своей руке.

Я знаю, какими будут его следующие действия. Мы через это уже столько раз проходили.

Стараясь не производить много шума, я аккуратно открываю дверь и бесшумно проскальзываю в коридор и иду прямиком в ванную комнату. Тихонько закрыв за собой дверь, я беру с полки аптечку, а затем смотрю на себя в зеркало.

Синяков нет. Форбс не сильно бьет меня по лицу, так, чтоб не оставалась синяков, точь-в-точь как Оливер.

У окружающих вызвали бы любопытство синяки на моем лице.

Я рассматриваю свою губу. Разбита с внутренней стороны. Скорее всего, я ее прикусила зубами.

Я глотаю несколько таблеток Адвила, чтоб унять боль в ребрах, затем достаю обеззараживающую жидкость и промокаю ею ватку.

Оттянув губу пальцами, я обрабатываю этой ваткой свою рану.

— Вот дерьмо! — шепчу я про себя.

От жгучей боли из глаз капают слезы. Я вытираю их тыльной стороной руки.

Закончив, я швыряю ватку в мусорное ведро, закрываю аптечку и снова водворяю ее на полку.

Очень осторожно я задираю футболку, чтобы осмотреть свои ссадины на ребрах. Кожа красная и опухшая. Скоро на этом месте появится синяк. Очень живописный такой синяк.

Какое-то движение в дверях привлекает мое внимание.

Форбс.

Я замираю. Пальцы выпускают край футболки, и она соскальзывает на место, прикрывая то, что он сделал со мной.

— Это моя работа, — в его голосе слышится раскаяние, а в глазах блестят слезы.

Как же я тебя ненавижу.

— Боже, Мия, прости меня.

Он бросается ко мне, сгребает в охапку и крепко прижимает к своей груди.

И ему плевать, что я из-за его объятий аж взвыла от боли в ребрах. Все, что сейчас имеет значение, — это он сам. Все, что когда-либо имело для него значение, — это он сам. Самое главное, чтобы ему было хорошо, а платить за это буду я.

— Мия, мне очень, очень жаль. Прости. — Он покрывает мое лицо поцелуями, произнося эти пустые слова.

Его слезы капают мне на лицо. Они выводят меня из себя. Заставляют почувствовать себя использованной. Слабой. Опустошенной.

— Со мной все в порядке, — шепчу я.

Все по сценарию. Моя жизнь — это один большой гребаный сценарий.

— Это больше никогда не повторится. Обещаю. Я так тебя люблю, черт возьми. Меня просто такая ревность переполняет от одной лишь только мысли, что ты с другим, и вообще столько всего на меня свалилось в последнее время, проблемы с отцом и...

Я больше не слушаю его ничего не значащие оправдания и обещания, но все же не забываю вставлять реплики в нужных местах.