Сьюзен Льюис - Слезы счастья

— Значит, он, вероятно, составил «завещание о жизни»?

Понимая, к чему он ведет, Лиза отчаянно хотела сказать «нет», но как она могла? Закон есть закон, и у нее нет права идти против желаний Дэвида.

— Если вы спрашиваете... — Она вздохнула. — Если вы спрашиваете, хочет ли он, чтобы его реанимировали, если что-то случится, то нет, он не хочет.

Профессор печально кивнул и с сожалением в голосе сказал:

— К сожалению, миссис Кирби, после этого удара ваш муж больше не сможет вернуться к состоянию, которое можно было бы назвать нормальной жизнью.

Лиза обхватила голову руками и заплакала.

— Прошу прощения, — беспомощно всхлипнула она. — Просто... Когда он составлял это завещание, я не думала, что нечто подобное...

Она не смогла договорить. Это было слишком ужасно...

В конце концов доктор сказал:

— Человечнее и правильнее будет отпустить его.

Лиза отчаянно впилась взглядом в его глаза. Нет! Нет! Нет!

— Я понимаю, о чем вы говорите, — выдохнула она, — но... О Господи!

Я не могу этого сделать. Мне не хватит духу его отпустить.

— Не торопитесь, — мягко сказал профессор. — Нет необходимости принимать решение прямо сейчас. Хотите, чтобы я поговорил с его дочерью?

У Лизы все внутри оборвалось. Что будет с Розалинд, когда она это услышит? Она никогда этого не допустит, никогда. Вместе с тем ее руки тоже связаны завещанием Дэвида. На самом деле у них нет выбора.

— Пожалуйста, если вам не трудно, — шепотом ответила она.

Медсестра позвала Розалинд, и несколько минут спустя та вошла в приемную. Она выглядела так, будто могла разлететься на куски, если кто-то хотя бы притронулся к ней. Когда ее глаза мимолетно остановились на Лизе, та не заметила ни злобы, ни враждебности, только страх и предательские темные круги, говорившие о бессонной ночи. Лизе подумалось, что веснушки Розалинд почему-то стали казаться больше, и от этого она выглядела еще уязвимее, чем, по всей видимости, себя ощущала.

Когда профессор повторил свой совет, Лиза отвернулась, не в силах смотреть, какое затравленное выражение появляется на лице Розалинд. Не успел доктор договорить и половины того, что собирался, как Розалинд закричала:

— Нет! Этого не будет! Не хочу даже обсуждать. Он мой отец, и я говорю вам, что он поправится.

— Розалинд... — начала Лиза.

— Молчи! — вскипела Розалинд. — Ни слова больше! Она хочет свести его в могилу, — крикнула она профессору, — и если вы встанете на ее сторону, то, клянусь, я засужу вас и вашу больницу до разорения.

Профессор Кросс сохранял невозмутимый вид:

— Насколько я понимаю, ваш отец составил...

— Не желаю слушать! — завопила Розалинд, хватая Лоуренса за руку. — Пойдем, мы будем сидеть с Дэвидом. Нужно позаботиться, чтобы эти люди к нему не подходили.

Когда за Розалинд закрылась дверь, Лиза сказала:

— Извините. Я... Они с отцом очень близки...

— Ничего страшного. Я понимаю, как трудно принимать такие решения. Она знает о завещании?

— Не уверена. Если и знает, то явно не хочет этого признавать.

— Может быть, вы попытаетесь поговорить с ней позднее?

Лиза покачала головой.

— Она ни за что меня не послушает. Она думает... Одним словом, вы слышали, что она сказала.

Доктор сочувственно на нее посмотрел.

— Вы понимаете, что, будучи женой, то есть ближайшим родственником Дэвида, можете действовать без ее согласия?

Нисколько не сомневаясь, что никогда на такое не решится, Лиза сказала:

— Мы ведь не обязаны принимать решение сегодня?

— Нет, конечно же нет. Возможно, стоит дать ей немного времени, чтобы свыкнуться с ситуацией, а потом я еще раз попробую поговорить с ней.

В тот же день, но гораздо позднее, Ди и Майлз вернулись из отделения интенсивной терапии и застали Лизу с Тони, матерью и Рокси в кафетерии.

— Если вы сейчас спуститесь, — проговорила Ди, — то, наверное, сможете с ним посидеть.

Облегченно вздохнув, Лиза сказала:

— Вы поговорили с ней? Где она?

— Она в приемной, спит. Совсем измучилась, бедняжка.

Нисколько в этом не сомневаясь, Лиза встала из-за стола и пошла к двери. Ей хотелось столько всего сказать Дэвиду, столько слов вертелось на кончике языка, что она едва сдерживала их. Нужно, чтобы он знал, как она счастлива, что вышла за него Замуж, как она его любит и всегда будет любить. Лиза хотела, чтобы Дэвид также знал: она будет дорожить воспоминаниями, их мечтами и каждой минутой, которую они провели вместе. Она продолжит дело, которое он начал, посвятит все свое время заботе о людях со слабоумием и назовет их проект «Трастом Дэвида Кирби». Она даже подумывала отдать их с Дэвидом дом тем, кто страдает ранним слабоумием, понимая, что все равно не сможет жить там без него.