Стелла Бэгуэлл: На перекрестке судьбы

– Да нет, я еду домой.

– Домой? А вы разве живете не в Техасе?

– В основном да, но мой родной дом – ранчо Парди. Как только у меня появляется свободное время, я словно на крыльях лечу сюда.

Когда ему нужно было снять стресс и расслабиться, Чарли всегда приезжал на родное ранчо. Здесь он целыми днями мог ходить босиком по родной земле и любоваться голубым небом над головой. Иногда он любил вспоминать, как стал рейнджером. Но главное, что всегда его сюда тянуло, – это возможность уйти от суеты и побыть одному. А на сей раз, устало подумал он, одиночество необходимо ему больше, чем когда-либо.

– А мы с мамой путешествуем, – весело сообщил Сэм. – Хотим узнать много нового.

Глядя на ребенка, Чарли попытался представить жизнь Вайолет. Что осталось за ее спиной? Разбитое сердце, проблемы с мужем, тяжелая жизнь? Эй, Чарли, одернул он себя, кончай это дело, парень, не задавай лишних вопросов, ты ведь не на следствии. Тем более, что она, быть может, просто едет повидаться с друзьями или отдохнуть. Хоть на несколько недель ты должен забыть о том, что ты техасский рейнджер, пожить как обычный мужчина, внушал себе Чарли.

– Путешествовать, наверное, интересно, – откликнулся он наконец на реплику Сэма.

– Было интересно, пока машина не сломалась, – заметила Вайолет. – А ведь ей всего три года. Я за ней очень слежу и уж никак не ожидала, что она меня так подведет.

У Чарли чуть не сорвалось с языка язвительное замечание – надо, мол, всегда быть готовым к худшему, – но он вовремя спохватился. Не его это дело, да и она уже, наверное, слышала нечто подобное от мужа или отца ребенка, кем бы он ни был.

– В такую жару даже с самой лучшей машиной может случиться все что угодно, – мудро рассудил Чарли.

– Мамочка, мне хочется пить, – заявил Сэм. – Мы еще долго будем здесь сидеть?

– Не знаю, Сэм. В машине есть вода, я сейчас принесу.

Как только Вайолет отошла, Сэм поднял с земли прутик и начертил: «Моя мама хорошая».

Чарли не удивился. Ему в этом возрасте тоже казалось, что его мама – самая замечательная на свете. Да и сейчас он думает о ней так же. Он любит и уважает отца, они всегда были лучшими друзьями, но, если Чарли хотел поплакаться кому-то в жилетку, он всегда шел к матери.

– Да, очень симпатичная у тебя мама, – согласился Чарли рассеянно. Он мысленно перенесся в маленький домик на родном ранчо, где нет телефонных звонков, факсов и сотовых телефонов. Где нет, впрочем, и городского транспорта, смога и тяжкого бремени работы. Много месяцев минуло с тех пор, как он был там в последний раз, а сейчас одиночество будет для него целительным бальзамом.

– Сегодня мама совсем не плакала, – доверительно сообщил Сэм.

– А что, мама часто плачет? – осторожно поинтересовался Чарли.

Сэм кивнул, и та серьезность, с которой мальчик произнес эти слова, глубоко тронула Чарли. Он даже не подозревал, что еще способен на сочувствие. Весь последний год ему казалось, что его сердце окаменело.

– Да, – ответил Сэм. – С тех пор как мой папа ушел от нас, чтобы жить с ангелами на небе, мама часто плачет. Раньше такого не было.

Чарли не нашелся что ответить, да и не пришлось: подошла Вайолет с бутылкой фруктовой воды. За три года работы детективом он в совершенстве овладел искусством выуживать из людей нужные сведения, но подталкивать к откровенности ребенка было противно. Да и вмешиваться в чужую жизнь он не хотел. Чужих страданий ему хватает и на работе.

Минут через пятнадцать на шоссе показалась аварийка. Чарли с готовностью вызвался помочь низкорослому механику в замызганном комбинезоне. Они заменили порванный ремень, но их попытка завести двигатель окончилась неудачей.

– Какая температура была в машине? – обратился механик к Вайолет.

Она беспомощно посмотрела на Чарли, затем перевела взгляд на механика.

– Не знаю. Я услышала предупредительный сигнал, потом из-под крышки капота повалил дым столбом. Больше я ничего не могу сказать.

Механик покачал головой.

– Боюсь, мадам, здесь дело серьезное.

– Что вы имеете в виду? – встревоженно воскликнула она.

– На ремонт уйдет не меньше двух дней, это уж точно. Да и то если не придется ехать за нужными деталями в Альбукерке. А ехать, скорее всего, придется.

Сердце Вайолет сжалось.

– Ремонт будет дорого стоить?

– Да, влетит в копеечку, – мрачно кивнул механик. – Сотен шесть, а то и семь баксов – это только за детали, не считая работы.

– Ничего себе. – Вайолет не была готова к неожиданностям такого рода. У нее была с собой приличная сумма денег, но на ремонт ее не хватит. Правда, у нее имелся счет в банке, но без крайней нужды она не хотела снимать деньги, чтобы не навести Рекса на свой след. – Тогда я попрошу вас отбуксировать мою машину в Рюидосо и поставить ее на время в какой-нибудь гараж. У меня сейчас нет денег на серьезный ремонт.