Екатерина Вильмонт - Со всей дури!

– Поняла! И спасибо тебе!

Когда мы вышли от Эльки, Маруся была как пьяная.

– Ладка, я хочу новое платье! Ты мне поможешь выбрать?

– Не вопрос! Я, пожалуй, тоже куплю себе обновку. Сегодня обнаружила в кармане сумки конвертик от Вани. С надписью «На новое платьице!». Он почему-то всегда говорит «платьице». А мне нравится! Мне еще жутко нравится смотреть, как он бреется опасной бритвой. Это так сексуально.

– Да тебе все в нем нравится!

– Это правда! Я каждую морщинку его люблю!

Маруся была за рулем, и мы долго мотались по магазинам. В результате Марусе купили роскошное черное платье, а мне цвета спелой сливы.

– Ладка, какие мы с тобой шикарные стали! Ты-то всегда шикарная, но и я сейчас не хуже! Скажи, а?

– Да мы с тобой просто зашибись! Пошли по этому случаю мороженого поедим!

– И кофейку выпьем, и про наших мужиков поговорим!

– Годится!

После мороженого мы слопали еще по куску шоколадного торта.

– Во разврат! – веселилась Маруся. – Знаешь, как мне еще с Мишкой повезло? Он мне всегда говорит, когда я начинаю дергаться по поводу лишних килограммов: «Лишний килограмм моей Маруси – это на один килограмм больше счастья!» Вот!

Я начала хохотать.

– Ты чего?

– А мне Ваня недавно сказал: «Любимая, хорошо бы тебе немножко поправиться. Чтобы моего счастья было на несколько килограммов побольше!» Наверное, у Миши подслушал!

– Мог и сам сообразить, невелика премудрость! – хохотала Маруся. – Как же я рада, Ладка, что Иван на тебе женился и у меня такая подружка появилась! А то как детки-то разлетелись, мне в Москве скучновато стало. А с такой подружкой совсем другая жизнь. Погоди, эсэмэска пришла. – Она достала свой смартфон. – От Мишки. Задерживаются они. Будут только утром.

Тут и мне пришло аналогичное сообщение.

…Я проснулась в шесть утра, словно от толчка. И тут же услышала, как открывается входная дверь. Прилетел! Я притворилась, что сплю. Он на цыпочках подошел к кровати, поставил на пол какой-то красивый пакет. Подарок, наверное. Потом замер, глядя на меня. В его взгляде читалась такая любовь… Но тут он наклонился и поцеловал большой палец на ноге, которую я вечно выпрастываю из-под одеяла. Я задохнулась от любви.

– Ванечка! Приехал!

Я рванулась к нему, но он меня отстранил.

– Я сперва в душ! Поздравляю, любимая. Посмотри в пакете подарки!

И он побежал в ванную. А я схватила пакет. Там была какая-то коробка и что-то мягкое. Первым делом я вытащила это мягкое… Господи ты боже мой! Это был… китайский халат, такой же, как тот, порванный, только немного другой расцветки! И где он его добыл? Пожалуй, эта расцветка нравилась мне даже больше… Я тут же напялила его на себя. Ну надо же! Интересно, а что в коробке? Это была шкатулка, тоже явно китайская, из черного лака с перламутром. На крышке были изображены камыши и стрекоза над ними. Фантастически красиво! А в шкатулке – нитка жемчуга.

– Ваня! – заорала я. – Кончай с гигиеной! Иди сюда немедленно!

– Что случилось?

Одна щека у него была уже выбрита, а вторая еще в пене. И в руках бритва.

– Ванечка! Любимый, как тебе это удалось?

– Постой, дай бритву хоть положу! Оценила?

– Ваня! У меня нет слов! Но как?

– Сейчас добреюсь и все расскажу. Это не обсуждается! А ты марш в постель!

– Есть!

Все объяснить он смог только часа через полтора.

– А теперь рассказывай!

– Понимаешь, я тогда… ну… в Питере еще, спрятал бирочку от того халата. На всякий случай! А тут как раз командировка в Китай! Я показал тамошним товарищам эту бирку, ну, меня и отвезли в тот магазин.

– Ты был в Шанхае?

– Нет. В Пекине. Но там оказался такой же магазин. Красота невероятная. И шкатулку я тоже там купил. Вместе с бусами… Мне сказали, что так правильно… Это жемчуг, вроде бы настоящий… Нравится?

– Ванечка, это чудо! Нет, чудо – это ты!

– А ты… ты немножко подстриглась, да?

– Да! Вот ты сегодня увидишь, что моя Элька с Марусей сотворила! Вань, а почему ты не сказал, что в Китай летишь?

– Военная тайна! – засмеялся он. – Ты разве не заметила, я редко говорю, куда именно лечу.

– Поняла. А тебе китайская кухня понравилась?

– Не очень. Не мое! Скажи, а к которому часу нам в ресторан?

– К шести. Гости званы к половине седьмого.

– Ох, хорошо! Девчуха, я посплю немножко. Вымотался страшно. А ты полежи рядом. Хотя бы пока я не засну.

Он обнял меня, нашептывая что-то невнятно-нежное, и вскоре уснул.

А мне вдруг стало так страшно! Если с ним что-то случится, я не смогу жить. И появилось сосущее чувство тревоги. Что-то плохое будет. С нами. Но мы же с ним индейцы. Странно… Я ведь Андрея любила. Но никакого предчувствия беды у меня тогда не было. Может, просто обжегшись на молоке… Да, скорее всего. Нельзя, ни в коем случае нельзя поддаваться подобным настроениям. Еще накличешь, не дай Бог.