Анна Тодд - После падения

Он прерывает поцелуй, и я негромко вскрикиваю. Но вскоре он уже грубо целует меня в шею и грудь. Затем обхватывает руками с разбитыми костяшками, продолжая покрывать меня поцелуями. Я откидываю голову и запускаю пальцы ему в волосы, обнимая его так, как он любит.

Неожиданно он опускается на колени, и на секунду я смутно вспоминаю, что что-то похожее уже было. Но в следующее мгновение он снова начинает ласкать меня, и я не могу вспомнить, что это.

Тесса запускает пальцы мне в волосы и притягивает к своей распаренной в горячей воде коже. Прикасаясь в ней, я забываю обо всем остальном.

Она вскрикивает, когда я прекращаю поцелуй, и пытается подтянуть меня обратно. Ее бедра приподняты, она хочет продолжения.

Вскоре я поднимаюсь и задираю ей ноги, закидываю себе на талию. Вхожу в нее, она постанывает.

– Черт, – невнятно выдыхаю я, охваченный возбуждением от секса без презерватива.

Она закатывает глаза, а я продолжаю двигать бедрами. Я стараюсь не быть слишком грубым. Вместо этого я двигаюсь медленно, но сильно сжимаю ее руками. Она обнимает меня за плечи, а я начинаю целовать ее чуть выше груди. У меня кружится голова, и я замечаю кровь у себя между ног.

Она тоже это замечает. Ничего не говорит об оставленных засосах и лишь прикусывает губу, глядя между ног. Она снова обнимает меня за бедра, и я прижимаю ее к стене. Мои пальцы впиваются в ее ягодицы, я вхожу в нее снова и снова, выкрикивая ее имя.

Она обхватывает меня ногами еще сильнее, и я продолжаю работать бедрами, приближаясь к развязке.

– Хардин, – прерывисто и нежно шепчет она.

Осознание, что мне необязательно помнить, что нужно вовремя остановиться, заводит меня еще больше, и я кончаю с ее именем на губах.

– Я люблю тебя. – Я целую ее в висок и кладу свою голову на ее, переводя дыхание.

– Я люблю тебя, – выдыхает она с закрытыми глазами.

Я по-прежнему не отстраняюсь, наслаждаясь моментом.

Спиной я чувствую, что вода становится холоднее: горячей воды хватит еще минут на десять. Перспектива принять холодный душ посреди ночи заставляет меня помочь Тессе опуститься на ноги. Я отхожу от нее и вижу у нее на ногах свидетельство своего оргазма. Один этот вид стоил семи месяцев ожидания.

Я хочу поблагодарить ее, сказать, что люблю ее, что она меня успокоила, причем не только сегодня, но с того самого дня, когда она внезапно поцеловала меня в моей старой комнате в общежитии, но не могу подобрать слов.

Делаю воду погорячее и смотрю в стену, облегченно вздыхая, чувствуя прикосновение мочалки к спине. Тесса снова продолжает то, что начала несколько минут назад.

Поворачиваюсь к ней лицом, и она начинает тереть мою шею. Я молчу. Я все еще злюсь, но она помогла мне успокоиться так, как может только она.

– Моя мама так ужасно поступила, – наконец нарушает долгое молчание Хардин. Я вздрагиваю от неожиданности, но продолжаю его мыть. Он продолжает: – Бессмыслица, как у Толстого.

Я перебираю в уме произведения Толстого и понимаю, что он говорит о «Крейцеровой сонате». Я вздрагиваю, несмотря на температуру воды.

– «Крейцерова соната»? – спрашиваю я, надеясь, что ошибаюсь или что мы по-разному истолковали эту книгу.

– Само собой. – Он снова становится отстраненным, опять воздвигает между нами стену.

– Не думаю, что стала бы сравнивать эту ситуацию с чем-то настолько… угрюмым, – мягко возражаю я.

В книге много кровопролития, ревности и злости. Надеюсь, что в этой ситуации все разрешится более мирно.

– Не целиком, но отчасти, – отвечает он, будто знает, о чем я думаю.

Я вспоминаю сюжет, пытаясь понять, в чем Хардин видит сходство с тем, что у его матери была интрижка, но в голову не приходит ничего, кроме представлений Хардина о браке. Я снова вздрагиваю.

– Я никогда не собирался жениться и по-прежнему не собираюсь, так что ничего не изменилось, – холодно продолжает он.

Не обращаю внимания на дискомфорт в груди и сосредоточиваюсь на мочалке.

– Хорошо.

Я мою сначала одну, а затем другую его руку, а когда поднимаю взгляд, вижу, что он стоит с закрытыми глазами.

– Как думаешь, на какую сюжетную линию похожа наша ситуация? – спрашивает он меня, забирая у меня мочалку.

– Не знаю, – честно отвечаю я.

Я бы очень хотела знать ответ на этот вопрос.

– Я тоже.

Он добавляет геля для душа на мочалку и начинает тереть мою грудь.

– Можем ли мы сами решить, что делать в сложившейся ситуации?