Александр Козачинский: Могучее средство

Первые публикации Александра Козачинского появились в 1923 г. в допровских изданиях «Голос заключенного» и «Жизнь заключенного». Автор был тогда под следствием. Мы с этими сочинениями вряд ли когда-нибудь ознакомимся (где же найдешь такую специфическую и давнюю периодику?), остается довольствоваться отзывами корреспондентов тех лет. Они хвалили. Ал. Светлов назвал допровский псевдоним Козачинского – Ал. Козаринский – и привел выдержку из письма заключенного к адвокату: «Печатают меня хорошо. (...) Ежедневно даю 200 строк. Работа по душе». После освобождения и переезда в Москву Козачинский сотрудничал в газете «Гудок». А в февральском номере «Знамени» за 1938 год были опубликованы пять рассказов,написанных в августе-сентябре 1937 г. И они, и «Фоня», датированный январем 1940 г., переиздавались неоднократно, правда, все равно мало кому известны. «Зеленый фургон» – самое знаменитое произведение Александра Козачинского. Если кто и не читал повесть, то уж фильм смотрел обязательно (экранизировалась книга дважды). Но вот водевиль «Могучее средство» почему-то совсем потерялся. Он был опубликован в альманахе «Год XXII» в 1939 г. и – как провалился: нигде о нем ни строчки, ни слова. Единственное упоминание обнаружилось в письме Козачинского к Евг. Петрову (письма готовятся к публикации А. Яворской): «С твоей критикой водевиля согласен „на все сто“. Даже приятно, когда критикуют так толково. Скажу одно лишь: я не только не видел „Эликсир молодости“, но и вообще никогда в жизни не видел водевиля (в драм. театре, вероятно, был раза три). (...) Сюжет этот я придумал сам и собирался сначала сделать из него серию маленьких рисунков с подписями для „Крокодила“». Жаль, что смешная пьеса на вечно актуальную тему так прочно забыта. Но, с другой стороны, то, что не удалось отыскать ни одного упоминания ни в одной библиографии, ни одной рецензии на опубликованное произведение, дает повод надеяться на новые находки.

Наталья ПАНАСЕНКО

Водевиль в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Доктор Гудбаев– лет сорока, иногда важен, иногда суетлив.

Щупак– молодящаяся особа лет 35-ти. Шляпа типа «извозчичий цилиндр» с вуалеткой. Рыжая, довольно тощая лиса, пальто ярко-зеленого канцелярского сукна.

Отец ребенка.

Парализованный старичок– небольшого роста, худенький. Длин­ная седая раздвоенная борода, черная касторовая шляпа с полями. Круглые очки.

Кабинет доктора Гудбаева. Слева – письменный стол, на столе Гудбаев пишет, повторяет вслух написанное.

Гудбаев.В беседе с нашим корреспондентом доктор Гудбаев сказал... Нет, не сказал, а сообщил... Нет, не сообщил, а заявил! ( Отодвигая листок. ) Превосходная мысль! Зачем ждать, пока к тебе придет корреспондент, когда самому можно написать беседу? Тем более, что корреспондент может и вовсе не прийти! А беседа в «Гигроскопическом вестнике» была бы для меня очень кстати. Беседа – не статья! Беседа почетнее. Она дает двойную славу. А двойная слава – двойные деньги. Кстати, сегодня платить за костюм и за два пуда сырья для пилюль. Эти пилюли меня ра­зоряют! ( Продолжает писать, перечитывает. ) Заявил о новых методах лечения усталых и изношенных организмов путем применения синтетических пилюль и вытяжек из молодых побегов сельдерея, полностью за­меняющего дорогостоящий целебный корень женьшень. Ярким приме­ром может служить... ( Задумывается .) Кто же может служить ярким при­мером? Скажем, Иванов? Петров?.. Нет, нужна фамилия позамысловатей. Ну, можно будет выбрать в телефонной книге. Это мелочь. Главное – пристроить беседу. Как бы не заартачился этот «Гигроскопический вестник»! Придется звякнуть Ирине Варфоломеевне. У этой дуры везде знакомые.

Стук в дверь. Гудбаев поспешно надевает чалму.

Я занят, но войдите.

Входит мадам Щупак с трехколесной колясочкой под балдахинчиком. В коляске, полускрытый портьерками, сидит парализованный старичок. Она оставляет коляску на авансцене лицом к публике. Подходит к столу.

Щупак.Доктор Гудбаев? Я к вам по рекомендации Ирины Варфоломеевны. Я пришла посоветоваться.

Гудбаев. Рекомендация Ирины Варфоломеевны для меня – все. Я глубоко уважаю ее за разносторонний ум и за стремление участвовать в научном прогрессе. Тем не менее, я могу уделить вам считанные минуты Научная работа почти не оставляет мне времени для частной практики. Разденьтесь. Щупак снимает лису и кладет ее на череп. Как фамилия?