Антон Фридлянд - Сталинбург

Вторая концепция, более реалистичная, объединяла несколько сюжетных линий. Повествование велось от лица пятерых кубинцев, представлявших разные социальные группы: простой рабочий, солдат, монашка, поэт и космонавт. Все они, каждый на свой лад, рассказывали о своей любви к Священному Союзу, и это многоголосье по задумке режиссера должно было изображать объемный, нет, всеобъемлющий образ Отечества, нежно пестующего всех своих сыновей и дочерей. Вот поэт читает обращенную к Святейшему Двуглаву поэму на испанском языке, стоя на сцене сельского клуба. А вот солдат, выпустив автоматную очередь по мишени с мерзкой рожей американского империалиста, признается, как приятно ему, кубинцу, сражаться плечом к плечу с представителями братских союзных народов. Монашка, вознося молитву правоверным святым, просит, чтобы они оберегали Остров Свободы от нападок враждебных еретиков. Рабочий, выполнивший месячную норму за полдня, закуривает сигару, сидя под иконой Стаханова, и обещает сделать еще больше во славу Родины. За всем этим с орбиты наблюдает первый кубинский космонавт, пролетающий сначала над родным островом, а затем над остальными республиками, над всей бескрайней державой, что несет правоверие всему миру…

Рожая третью концепцию, Матвей уже не мог удержаться от смеха. Это была история кубинского революционера, сражавшегося под предводительством Святого Владимира, и в октябре убитого белогвардейской пулей. И вот, спустя сто лет Святейший Двуглав силой своей божественной мысли воскрешает героя Революции, и кубинский боец в бушлате, пропахшем порохом, шагает по современному Сталинбургу, восхищаясь тем, как хорошо теперь живется в Священном Союзе. И юные жизнерадостные сталинбуржцы чествуют усатого кубинца, дарят ему алые гвоздики, фотографируются с ним на звездофоны, угощают пломбиром и носят на руках. Да, не зря сражался он и не зря отдал он жизнь свою за счастие потомков!

Закончив описание трех концепций седьмого мая, Матвей доложил об этом настоятелю монастыря. Тот тут же прислал уже знакомую Мэту монашку Октябрину, которая отпечатала рукопись на компьютере и переслала ее отцу Лаврентию, а также в Министерство культуры.

Вечером того же дня режиссер получил знак, что его писанина одобрена — ему вручили приглашение на Парад Победы: трибуна для почетных гостей, сектор имени Преподобного Лазаря.

И вот наступила заветная дата — девятое мая. Этот день начался со звонка от Севы, который похвалил брата за самоотверженный труд и указал на то, какая это высокая честь — получить почетное приглашение на Парад Победы. Также он напомнил, что завтра они с Лушей ждут Матвея в гости — тогда же братья смогут обсудить дальнейшую работу над сценарием. Когда Мэт спросил, какая из концепций понравилась больше, Сева ответил, что все три хороши и нужно подумать, как их объединить. Будешь объединять без меня — подумал Матвей, а вслух выразил благодарность за внимание к проделанной им работе, за билет на парад и за приглашение в гости.

— Храни тебя Двуглав! — произнес Сева, прежде чем повесить трубку.

Когда Матвей отошел от телефона, монах сообщил ему, что машина ждет у выхода. Выйдя из дома творчества, режиссер увидел отдраенную до блеска черную «Волгу» и стоящего перед ней отца Лаврентия.

— Ну, здравствуй, сученок! — произнес священник, раскрывая перед ним объятия.

Матвею так хотелось поскорее свалить из этого унылого места, что он был согласен даже на лобызания с попом, от которого, несмотря на раннее время, отчаянно разило водкой.

— А я ведь думал, ты полное ебанько, — признался святой отец, когда они сели в машину. — А ты, оказывается, ого-го! Можешь ведь, если тебе яйца как следует прищемить! Да не ссы ты, про яйца — это я фигурально, никто тебе их не прищемит.

— Благодарю за высокую оценку со стороны правоверного духовенства, — ответил Мэт.

— Ты мне эти блядские штучки брось! Что ты как неродной? Сколько мы с тобой вместе за эти дни пережили!

— Пережил в основном я, а вы кокаин нюхали да баб трахали.

— Эх, Матфейка, сразу видно — ни хуяшеньки ты в правоверном служении не понимаешь. Думаешь, это легко — с утра до ночи за благо Отчизны молиться? Ведь весь Священный Союз, можно сказать, на духовенстве держится — на наших плечах натруженных. Мы как атланты, сука, как титаны духа. А титанам и отдохновение нужно титаническое. Отсюда и наркота, и блядство, и азартные игры, и другая хуйня, которая непосвященному вроде тебя может мирскими грешками показаться…