Глен Кук: Жалкие свинцовые божки

– Дело не в верующих, а в тех, кто наживается за их счет. Ведь благосостояние священников и жрецов напрямую зависит от тех, кто верит в богов. – Что за чертовщина тут творится, Гаррет? – справился Морли.

Мы пропустили его вопрос мимо ушей.

– Чего-чего? – переспросил я, в очередной раз демонстрируя остроту ума.

– Проблема заключается не в человеке с улицы. У него хватает других забот. Где раздобыть побольше денег, как избежать уличных стычек… Священники и жрецы, решившие, что мы покушаемся на их кусок хлеба, представляют угрозу до тех пор, пока не поймут, что они нам безразличны…

– Говори за себя. – Я бы с удовольствием намял бока всей этой шатии. Бандиты под личиной святош. – Между прочим, Адет вернулась.

– Знаю. Кстати сказать, мы еще не изобрели то приспособление, которое нам наверняка понадобится.

– Чего? – Похоже, у меня появилось любимое присловье.

– Я разумею ловушку для богов. – Ха-ха. Что ты вытянул из Кэт, признавайся.

– Эта девушка не так проста, – глубокомысленно изрек Покойник. Морли направился к двери.

– Пойду, пожалуй. Все равно я тут не нужен.

– Ошибаетесь, мистер Дотс. Наберитесь, пожалуйста, терпения.

Нам с Гарретом необходимо обсудить неотложные дела.

Загадочная фраза, верно? Морли с видом мученика вновь прислонился к шкафу.

– Если хочешь, закрывай свою лавочку и иди ко мне в домоправители. Я тебе все расскажу – после того как мы разберемся в оборванных нитях.

Морли пристально поглядел на меня. В уголках его рта зародилась лукавая усмешка.

– У тебя всегда полным-полно оборванных нитей, Гаррет. А знаешь, почему? Потому что ты не приспособлен к жизни. Корчишь из себя циника, а стоит тебе встать перед выбором, как выясняется, что ты искренне веришь в торжество доброты – несмотря на то, что каждый день возишься в грязи и давным-давно вымазался с головы до ног. – Любому человеку нужен нравственный идеал, Морли. Иначе как убедить себя, что ты хороший? Грязь потому и грязь, что ее так называют.

– Следовательно, те, кто в ней бултыхается, не несут ни за что ответственности. Им незачем думать, их дело – действовать. Великие небеса, до чего дошло – бандит с большой дороги защищает закон и порядок!

– Чего ты взъелся?

– Да потому, что ты вечно все усложняешь.

– Дурное наследство. Моя матушка могла часами костерить кого угодно, однако всегда находила в людях что-нибудь хорошее. Она могла придумать оправдание даже для отпетого мерзавца.

– Спор, который вы завели, длится не один десяток лет. Но у нас нет времени на подобные развлечения. Мистер Дотс, не хотите ли присоединиться к мистеру Тарпу и мисс Торнаде…

На этом месте я перестал слышать Покойника, уловил только, что он упомянул о Слави Дуралейнике. Ну почему он не может забыть о Слави Дуралейнике, о Кантарде и обо всем прочем? Почему не может заняться делом? Думаю, через пару недель все закончится. Тогда мы разбежимся: он углубится в свои размышления, я примусь дегустировать новые сорта пива, а Дин перестанет сновать к двери и обратно и займется своими прямыми обязанностями.

Интересно, мелькнула у меня шальная мысль, сколько стоит сотворить заклинание, которое не позволяет отыскать дом по указанному адресу?

– От Нога не скрыться, – напомнил мне Покойник.

– Знаю. Морли, забирай свою долю и выматывайся. Иди к своим новым дружкам, подавай им коктейли с морковным соком и биточки из свеклы и заколачивай бабки.

Дотс, естественно, не мог не воспользоваться случаем и довольно пространно объяснил, насколько лучше я стану себя чувствовать и насколько приятнее будет со мной общаться, если я позволю ему составить для меня особую диету, целиком и полностью отвечающую потребностям моего организма.

– Извини, но мне нравится быть старым брюзгой Гарретом, который поглощает отбивные с кровью, а кроличью еду оставляет кроликам, чтобы они были вкуснее и питательнее в зажаренном виде. – Насчет брюзги – это ты правильно сказал, Гаррет. Большей частью ты поглощаешь овощи в жидком состоянии. К несчастью, в пиве практически не содержится элементов, которые необходимы…

– Зато у тебя этих элементов полным-полно. Вон, из ушей торчат.

Морли кисло улыбнулся и приложил два пальца к виску, как бы отдавая честь.

– Старый хрен. – Он повернулся к Покойнику. – Тебе еще что-нибудь от меня нужно?

Выяснилось, что Покойнику надо о многом с ним потолковать, правда, к делам насущным это никак не относится. Я бы, пожалуй, не стал слушать, если бы разговор не касался отчасти моего будущего.