Александр Зорич - Боевая машина любви

Есмар и Милас что-то протестующе гомонили, но он не обращал на них внимания. Ладно им, непривязанным. Поплавают немного, обсохнут – и гуляют себе дальше героями.

А он, Эгин, останется с кукишем, то есть без Лагхи. То есть без Овель. То есть без смысла.

Итскую Деву пробила странная конвульсия. Лицо ее на мгновение утратило тонкость черт, вернувшись в состояние грубой деревянной маски. Эгин испугался, не довел ли своими угрозами несчастную повелительницу стихий до банальной истерики.

– Тут слишком шумно, – новым, милым голоском сказала Царица. – Все путается, и не только у тебя в голове. Забудем глупое. Держи!

Это был бутон какого-то крупного цветка на мясистом стебле.

Эгин взял его, отчего-то расплываясь в улыбке до самых ушей. «Ну и что?»

Бутон в его руках раскрылся и Эгин наконец сообразил, что это лотос.

Полупрозрачная человеческая фигурка размером с палец помахала ему рукой.

– Эгин, вашей улыбке сейчас завидуют все душевнобольные от Када до Магдорна. Жаль, нету у меня зеркала… – голос Лагхи звучал вполне сносно. По крайней мере, не пискляво, как можно было ожидать от такого коротышки.

Не успел Эгин ответить, как бутон закрылся.

– Теперь его не затянет в Золотой Цветок? – спросил Эгин у Девы.

– Гостя Белого Цветка в Золотой не затянет, – покачала головой Царица.

По ногам Эгина ударила волна.

«Есмар! Милас! Они же тонут!»

Он обернулся и понял, что бояться нечего. Как две стайки мокрых, нахохлившихся воробьев, на фальшбортах расселась вся компания.

По всем законам природы лодья спасателей-на-водах должна была давно лежать на дне. Однако она, похоже, собиралось пережить и ливень, и взлом четвертой печати.