Элеонора Раткевич - Палач Мерхины

Тай насторожился. Палач собирается пойти куда-то в одиночку! Вот он, его шанс.

– И наконец, ты мне нужен здесь. Чтобы встретить меня, если… когда я вернусь. Стоит только этим подонкам прознать, что меня нет дома, и стены Мерхины вымоют нашей кровью.

Да, подумал Тай. Это правда. Не будь Палача, и одна-две попытки штурма могли увенчаться успехом.

– Кэрриш, прошу тебя, – умоляюще произнес Палач. – Ты знаешь, я ничего на свете не боюсь – ни боли, ни смерти, ни унижения, ни молвы людской. Но этого я боюсь. Если это со мной случится, отдай меня им. Даже если они меня и убьют. По крайней мере, я умру самим собой. Кэрриш, я не хочу умирать таким. Я хочу если не жить, то хотя бы умереть тем, кем ты меня помнишь. Кэрриш, я никогда ни о чем тебя не просил!

– Клянусь – угрюмо ответил Кэрриш, коснувшись клинка кончиками пальцев.

Чем дальше, тем непонятнее. Палач несет такой сумбур, что уши вянут, причем просит выдать его на расправу злейшим врагам, а лучший друг ему в этом клянется! Есть от чего спятить.

– Ты доволен? – бесцветным голосом спросил Кэрриш.

Палач сгреб его в охапку.

– Доволен, малыш! Я всегда знал, что ты меня не подведешь! Не дуйся так. Может, тебе еще и не придется выдавать меня. Да, чуть не забыл: потребуй денег за мою голову. Убедительней получится.

– Да пошел ты! – горестно вскрикнул Кэрриш, высвобождаясь из дружеских объятий.

– И то правда, – согласился Палач. – Уже пора.

– Постой! – взмолился Кэрриш. – Я не то хотел сказать.

– И это верно, – засмеялся Палач. – Ты хотел сказать мне «до свидания».

Обеими руками он сжал руку Кэрриша.

– Не сердись малыш. Ты прав, я веду себя как бессердечная скотина. Просто мысленно я уже в дороге, вот и несу всякий вздор.

– Я не сержусь, – запротестовал Кэрриш.

– Вот и славно. И не забудь к моему возвращению придумать подходящую ловушку. Сначала поймай, осмотри меня, потом впускай. Иначе может статься, что я тебя попросту зарежу.

– Ничего, – ответил Кэрриш, – если даже зарежешь, я тебя перед смертью убить успею.

– Умница, – улыбнулся Палач. – А теперь давай веревку.

Кэрриш открыл окно и закрепил веревку. Палач взял веревку из рук Кэрриша.

– Все будет хорошо, малыш, – ласково сказал он и исчез в окне.

Тай размышлял с бешеной скоростью. За Палачом он сейчас последовать не может, это ясно. Зато он может взять в работу Кэрриша и вытрясти из него все, что нужно. И куда Палач отправился, и зачем, и почему один, и отчего ему так неймется попасть в руки своих жертв в случае чего. В случае – чего, кстати?

Кэрриш вытащил веревку, отвязал ее и закрыл окно. Когда он обернулся, Тай стоял перед ним.

– Паленый, – только и успел произнести Кэрриш, когда лезвие ножа коснулось его горла.

– Без глупостей, – предупредил Тай замершего Кэрриша. – Садись, поговорим.

Он отнял нож от шеи Кэрриша.

– Только веди себя тихо. Если вздумаешь вскочить или закричать, учти: я бросаю нож быстро и не промахиваюсь.

– Я знаю, – сказал Кэрриш, и на мгновение в его глазах полыхнула такая лютая ненависть, что Тай даже растерялся.

– Значит, прыгать и орать не будешь, – заключил он. – Садись, кому сказано.

Кэрриш рухнул в кресло.

– Что же ты не спросишь, зачем я пришел сюда? – с издевкой поинтересовался Тай.

– Я знаю, – так же коротко ответил Кэрриш.

– Еще бы тебе не знать, – согласился Тай. – Я пришел за головой твоего хозяина.

– Моего друга, – поправил Кэрриш.

– Пусть так. Только вот незадача – ушел он куда-то вместе со своей головой. Ты случайно не знаешь, куда?

– А вот хрен тебе с вареньем! – триумфально возгласил Кэрриш.

– Нехорошо ругаться, – ласково укорил его Тай, выразительно поигрывая ножом. – И отпираться нехорошо. Он же сам тебя просил передать его в мои руки. Забыл?

– Не сейчас, – неохотно произнес Кэрриш.

– А когда? – поинтересовался Тай.

Кэрриш стиснул губы до синевы, словно желая наказать их за неосторожное слово.

– Молчишь? Напрасно, – пожурил его Тай. – Лучше скажи сам. Я ведь у твоего приятеля кой-чему научился, пока он меня обрабатывал, и колебаться не стану.

Тай лгал. Он колебался. Будь перед ним Палач, он бы его живьем на кусочки порезал, но хрупкая юность Кэрриша заставляла его смягчиться. Конечно, если Палач найдет по возвращении своего друга замученным и убитым, это причинит ему боль. Но – будь все проклято! – он пришел сюда убить Палача, а не пытать мальчишку!

– Знаешь, что можно сделать из человека обыкновенным ножом? – вкрадчиво поинтересовался он.