Элеонора Раткевич - Палач Мерхины

– Он всегда такой, – утешал Тай плачущую Тессар. – Но верить ему можно. Сказал – будет, значит, будет.

Все было завершено. Цитадель пала. Повелители Зла погибли. Халлор доставлен домой живым. Делать больше нечего. У Тая возникло ощущение, что ему чего-то недостает в руках: не то ножа, не то веревки, не то поводьев. Он усмехнулся и сел, заставляя свое усталое тело наслаждаться отдыхом.

Стражники разбрелись по поляне. Кто играл в ножички, кто залез на дерево, кто просто валялся на травке.

– Кто бы знал, – с чувством произнесла Тессар, – как мне надоело утирать им носы и рассказывать на ночь сказки. Добро бы и в самом деле дети, а то недоразумение одно.

– Ничего, – улыбнулся Тай. – Пусть ими теперь Кэрриш занимается. Полагаю, он найдет с ними общий язык. Он сам еще сопляк, у него получится.

Все кончилось хорошо.

Часть бывших стражников разобрали по домам рыдающие родственники. Тех же, у кого не было родных, кого не смогли или не захотели взять домой, тоже удалось пристроить. Кэрриш, быстро наскучив обязанность вытирать носы вполне взрослым людям, договорился с сельским священником – милым, слегка тронутым старичком, возносящим жертвы своим пока недосягаемым Богам в надежде, что они все же откликнутся. Пожалуй, он единственный во всем мире продолжал верить в это. Несмотря на легкое помешательство на религиозной почве, в остальном разум доброго старца был тверд и ясен. Наконец-то его организаторские способности нашли должное применение. Добрейший старец создал воспитательный приют для бывших стражников, и результатом его трудов окрестные жители нахвалиться не могли: свет не видывал столь милых, доброжелательных и отменно воспитанных юношей.

Тай Паленый, у которого также не осталось родни, поселился в Мерхине. Впоследствии он не раз помышлял о том, что присутствие его и Кэрриша в замке – истинное благословение судьбы, ибо ни Тессар, ни Халлор не обладали достаточной жесткостью, чтобы как должно вразумлять своих многочисленных отпрысков, когда им требовалось основательное внушение. Собственно, подозрения, что так оно и случится, закрались в душу Тая еще во время свадьбы Халлора и Тессар.

Халлор выздоровел полностью и внешне почти не изменился. Разве что перестал расхаживать в расстегнутой рубахе, опасаясь смутить собеседника зрелищем ужасного ожога на груди и животе: рубцы все же остались, несмотря на все старания юного Кэрриша. Но старый друг, вроде Тая или того же Кэрриша мог заметить, что голос Халлора стая мягче, а его природный юмор, лишился былой язвительности. Халлор утратил способность причинять какую бы то ни было боль человеческому существу, утратил напрочь, безвозвратно. Он распрощался с ней в ту долгую ночь, когда ценой невыносимой боли изгнал из своего края Негасимый Мрак Огня.