Надежда Первухина - Все ведьмы делают это!

Бом-м!

... Нецивилизованный вампир-маньяк уже догнал свою жертву – студентку библиотечного техникума, но на него кто-то с балкона выплеснул чесночные помои. Студентка спаслась, вампир уполз в склеп – скулить и зализывать раны, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Сутенер, колотивший проститутку за то, что она отказывается идти на панель, вдруг вспомнил о своей малолетней сестре, заплакал и решил торговать помидорами, а не женщинами, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Киллер, уже взявший на прицел заказанного клиента, неожиданно был укушен котенком, которого он придавил коленом. Он отшвырнул котенка, выругался, но клиент уже ушел, и киллеру захотелось окончательно плюнуть на свою собачью работу, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Котенок, которого отшвырнул киллер, плакал, сидя у ржавого контейнера с мусором. В контейнере рылся замурзанный пацаненок, и когда нашел там кем-то выброшенный пакет с молоком, то поел сам и накормил котенка, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Богатая, но бездетная семейная пара, проходя мимо, увидела и замурзанного пацана и котенка, немедленно вызвала такси и отвезла двух бродяжек жить на своей роскошной вилле. И жили они все вместе долго и счастливо, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Критик Андрианов, сочиняющий очередную разгромную статью, порочащую творчество молодого талантливого фантаста, вдруг расколотил свой компьютер, купил билет до Оптиной пустыни, сделался там послушником, забросив литературоведение, и окружающие люди вздохнули спокойно.

Бом-м!

... В одной из многочисленных женских колоний вместо тухлой селедки на ужин неожиданно дали пироги с капустой, сыр, сметану, домашний творог, а также разрешили ежедневные свидания, и окружающие люди почему-то вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Отец, самозабвенно поровший сына за очередную двойку в дневнике, вдруг отбросил ремень, сказал: «Прости меня, сынок», – и решил сыну задачи по математике в объеме всего учебника, и окружающие педагоги вздохнули спокойно.

Бом-м!

... Мать, вцепившаяся в волосы своей пятнадцатилетней дочери с криком: «Иди, купи мне водки!» – почувствовала острую боль в сердце. В больнице ей поставили диагноз: инсульт, и мать с тех пор не брала ни капли в рот, а дочке целовала руки за то, что та выносит за нею судно, и окружающие люди вздохнули спокойно.

БОМ-М!

... Жена и муж, между которыми черной кошкой пробежала измена, избегавшие прямо и честно смотреть друг на друга, затаившие обиду и стыд, вдруг заплакали и принялись целоваться, прощая друг другу все обиды...

И окружающие люди вздохнули спокойно.

– С НОВЫМ ГОДОМ!

Сдвинутые в едином радостном порыве бокалы прозвенели, как колокола. Я плакала и сияла одновременно.

– Вика, милая, почему ты плачешь?

– Потому что чудеса бывают.

– Конечно, бывают. Ты ведьма и вдруг таких простых истин не знаешь...

– Иногда что-то приятно узнать заново. Ты меня любишь?

– Да. А ты меня?

– Еще как!

Я закружилась по комнате под потолком, подхватила детей, и они взлетели вместе со мной.

– Ура! – кричали девчонки. – Новый год!...

Когда мы налетались, я вернулась к Авдею:

– Налей мне еще шампанского.

– Ты начнешь бузить.

– Конечно. Я же ведьма. А все ведьмы делают это.

Авдей пристально посмотрел на меня благородно-нефритовым взором:

– Что именно это?

Я обняла его и сказала:

– Контрольное тестирование. Догадайся с первой попытки.

... За окнами Дворца драконов взлетел и рассыпался тысячью звезд новогодний фейерверк.

191-й километр разъезда Елдышовка-Серюково затерян в глухих лесах и известен разве что завзятым грибникам и ягодникам. Поезда, даже пригородного сообщения, останавливаются здесь крайне редко, а если и стоят, то не больше минуты. Да и что им тормозить возле полуосыпавшейся асфальтовой платформы, единственным украшением которой является ржавая вывеска, прикрепленная к погнутому временем фонарному столбу без фонаря...

По обе стороны рельсового полотна сразу, плотной стеной начинается смешанный лес. Ближе к дороге, а значит, к свету и свободе тянутся березы, белыми своими коленками утонувшие в кустах волчьего лыка, шиповника и бузины, но, если шагнуть глубже в лес, покажется он мрачным, темным и неприветливым, как дед-бобыль. Поэтому редко кто отваживается торить тропу под сумрачные своды разлапистых елей и матерых лип с корой, похожей на камень...