Марк Энтони - За гранью

Грейс бросила взгляд в угол зала. Эйрин и несколько мужчин хлопотали вокруг черного кольца. Совместными усилиями им удалось развернуть гигантский магнит в вертикальное положение, и теперь зияющее в центре кольца отверстие было направлено прямо на упирающегося из последних сил Логрена. Грейс посмотрела на свой браслет. Намагниченный брелок больше не отклонялся в сторону железного сердца эриданца, а указывал строго в центр малакорского артефакта. В зале творилось нечто невообразимое. Ножи, кинжалы, ложки, пряжки и прочие металлические предметы выскальзывали из рук владельцев, с треском отрывались от одежды и устремлялись по воздуху через весь зал, чтобы прилипнуть к поверхности кольца-магнита. Перепуганные люди шарахались в разные стороны, уклоняясь от этого смертоносного града.

– Нет! – заревел Логрен, дрожа от невероятного напряжения. Сапоги его безудержно скользили по гладким каменным плитам. Иногда ему удавалось на мгновение задержаться, уперевшись каблуками в пол, но потом его снова сдергивало с места и влекло дальше. Глухие клокочущие звуки вырывались у него из горла, из уголков рта вытекали две тоненькие струйки крови.

Грейс подошла поближе и остановилась в нескольких футах от эриданца, бесстрастным взором врача-клинициста наблюдая за его потугами. Заметив краем глаза ее приближение, Логрен повернул голову и умоляюще прохрипел:

– Спасите меня, миледи! Пожалуйста!

Грейс пристально всмотрелась в перекошенное дьявольской гримасой лицо и удовлетворенно кивнула. Теперь она твердо знала, что научилась контролировать Зло – в том числе таящееся внутри нее. И еще поняла, что случилось это не вопреки пережитым ею мукам и страданиям, а благодаря им. Глядя прямо в глаза существу, давно переставшему быть человеком, она громко и раздельно произнесла:

– Боюсь, милорд, без хирургического вмешательства не обойтись.

Глаза Логрена в ужасе расширились, но Грейс недрогнувшей рукой подтолкнула его в спину. Раскинув руки в стороны, подобно развернутым крыльям ворона, он еще мгновение балансировал на краю, но удержаться уже не смог. Издав дикий вопль, бывший главный советник Эриданского доминиона сорвался с подмостков и упал вниз головой.

Вырванное из его груди железное сердце пулей пронеслось над опрокинутыми столами и сплющилось в лепешку о поверхность великого Малакорского магнетика.

Трэвис, то и дело проваливаясь по колено в нетронутый снег, спускался в ущелье Теней. Прямо перед ним угрожающе нависали гигантскими черными клинками остроконечные горные пики.

Поверху гулял злой ветер, а внизу было тихо, только очень холодно. Чистый прозрачный воздух обжигающей струей вливался в легкие, успевшие привыкнуть к сырой, теплой вони кейлаверского замка. Единственным звуком, сопровождавшим спуск, был скрип плотного, слежавшегося снега под каблуками его полинявших и потрескавшихся ковбойских сапог. Свирепый мороз проникал даже сквозь верный дорожный плащ и шарил под туникой ледяными пальцами, словно норовя добраться до сердца и превратить его в сосульку. Из глубины ущелья луна и звезды на черном небосклоне казались навеки застывшими кусочками льда. Трэвис не смог бы с уверенностью определить, сколько времени занял этот бесконечный спуск. Много, если судить по окоченевшим рукам и побелевшим от инея усам и бороде. С другой стороны, он испытывал странное чувство, что здесь и сейчас время течет в ином ритме, отличном от того, к которому он привык, и путь его будет продолжаться до тех пор, пока не приведет туда, куда должен привести. Это необычное ощущение напомнило Трэвису кое-какие замысловатые рассуждения брата Сая, но в глубине души он знал, что оно его не обманывает. Пока ему ничто не угрожало: безмолвное ущелье словно затаилось, выжидая и наблюдая за каждым его шагом.

Сумрачные вершины Железных Клыков со всех сторон обступали одинокого путника, все теснее смыкаясь вокруг и еще больше сужая и без того ограниченный участок звездного неба у него над головой. Сколько бы ни прошел Трэвис, он твердо знал, что расстояние до цели сокращается. Рунные Врата заметно приблизились – массивный черный прямоугольник, такой же темный и мрачный, как эти горы, – и с каждым шагом увеличивались в размерах, постепенно вытесняя из поля зрения все остальные детали пейзажа.

С трудом повернув затекшую и онемевшую шею, Трэвис бросил через плечо взгляд назад. По залитой лунным светом снежной целине тянулась за ним длинная цепочка следов. Ему показалось даже, что на гребне склона – там, где цепочка обрывалась, уходя в темноту, – тускло мерцает узенькая полоска света. Что это? Ведущая обратно в Кейлавер дверь? Очень может быть. Однако, пока он присматривался, полоска в последний раз мигнула и погасла. Если там и была дверь, теперь она либо закрылась, либо исчезла. Но для Трэвиса сейчас не существовало других дверей, кроме той, к которой он направлялся.