Ричард Старк - Дамочка, что надо

– Да ладно, чего уж там. До встречи.

Во всяком случае, тот, что остановился возле чемодана, напрочь о чемодане забыл. Все трое пошли к двери, а Грофилд с гневным видом провожал их глазами.

У двери тот, что все время говорил, обернулся и бросил:

– Остерегайся быков, приятель. Засмеявшись, он вышел следом за двумя другими и прикрыл за собой дверь.

– Ха-ха, – язвительно отозвался Грофилд. Он заворочался, приподнялся на правом локте и умудрился принять сидячее положение. В окне опять появились длинные загорелые ноги. За ними последовало и туловище девушки. Она грациозно опустилась на четвереньки, после чего выпрямилась во весь рост.

– Я хочу поблагодарить вас, – заявила она. Грофилд сказал:

– Не нравятся мне эти ребята.

– Они ужасные, мерзкие, гадкие.

– С другой стороны, – продолжал Грофилд, – я бы не сказал, что вы мне нравитесь больше.

– Я?! Господи, да что я такого сделала?

– Просто ответьте мне на один вопрос: кто из этих троих ваша тетя?

Она зарделась и протянула:

– О-о, вы имеете в виду эту ложь?

– Эту ложь, вот именно. Вашу тетю. Тома и Брэда – всю эту монолитную театральную труппу.

Она корчила странные рожи и смущенно сучила руками.

– Я не знала, что делать, что сказать. Не знала, можно ли вам доверять.

– Вы готовите новую басню. Все признаки налицо.

– О нет, право. Честное слово.

– Перекреститесь, золотко. Вы забыли перекреститься.

– Ну же, не будьте таким мерзким, – сказала она. – Да и потом, сам-то вы какой? Вы тоже выдали мне еще ту басенку.

– Только ради того, чтобы уберечь вас от еще большей беды, чем та, в которую вы уже попали.

– О-о, если вы еще полагаете, будто я вам верю…

– Почему это мне нельзя верить?

– Нет уж, я не верю ни единому вашему слову, – заявила она.

– Милочка, я испытываю точно такие же чувства по отношению к вам.

Они уставились друг на друга с легким раздражением, но выказывая больше негодования, чем чувствовали на самом деле. Оба отчаянно шевелили мозгами. Грофилд наконец понял, насколько они похожи, и рассмеялся, а мгновение спустя уже смеялась и она. Она присела на край кровати и хохотала до тех пор, пока смех не сменился дружелюбным молчанием.

Наконец Грофилд нарушил его, сказав:

– Я бы с удовольствием выпил. А вы?

– Еще бы!

– Я попрошу принести бутылку и лед, – предложил Грофилд и потянулся к телефону.

– Только смотрите не проговоритесь, что я здесь!

– Ни о чем не беспокойтесь. Дежурный без ума от моих денег. Вы голодны?

– Как волк, если уж честно. От возбуждения я всегда испытываю голод.

– Если учесть, какую жизнь вы ведете, я удивлен, что вы не растолстели, как корова.

– Да что вы знаете о жизни, которую я веду?

– Она включает в себя и этих трех тетушек, разве нет? А жизнь, в которой присутствует эта троица, просто не может не быть исполненной волнения и, вероятно, недолгой. – Грофилд снял трубку. – Я закажу поесть, – сказал он.

– А-а-а, – довольно протянула она, похлопав себя салфеткой по губам и оттолкнув поднос. – Как здорово!

– Я бы не отказался выпить еще, – сказал Грофилд. – А потом мы поговорим.

– Верно. Потом мы поговорим.

За последние полчаса, с тех самых пор, как он попросил поесть и выпить, они почти ничего не сказали друг другу, оба восприняли эту паузу как своего рода тайм-аут. Она настояла на том, чтобы спрятаться в шкафу, когда дежурный, злобно ухмыляясь в усы, принес поднос с едой, а потом чинно сидела за письменным столом, стоявшим напротив кровати у другой стены, и поглощала пищу, как пехотинец после сорокамильного перехода.

Она встала, взяла оба стакана, отнесла к комоду, на котором стояли бутылка шотландского виски и ведерко со льдом, и приготовила им новые напитки. Потом присела на край кровати, протянула Грофилду стакан и спросила:

– Кто начнет первым?

– Прежде всего имена, – сказал он. – Надо же нам как-то друг друга называть. Меня зовут Грофилд. Алан Грофилд, и это чистая правда.

– Привет, Алан Грофилд. А меня зовут Эллен Мэри Фицджералд, и это тоже правда.

– Да вроде похоже на правду. А как вас называют запросто?

– Чаще всего Элли.

Грофилд попробовал поднять левую руку. Она мало-помалу набиралась сил, а слабой бывала сразу же после пробуждения.

– Позвольте мне, – заговорил он, – позвольте мне сообщить вам, что я знаю о вас, Эллен Мэри, а уж потом вы решите, сможете ли честно рассказать и заполнить пробелы.

Она улыбнулась с надменным видом и сказала: