Владимир Скороденко - Спасатель. Рассказы английских писателей о молодежи

Шарага хлынула на ступени большого, регентских [38] Регентство — период в британской истории (1811–1820 гг.), когда регентом был Джордж, принц Уэльский, впоследствии король Георг IV. времен, дома, принадлежащего мисс Тёрнбул-Хендерсон. Невысокий пожилой мужчина с румяными щеками и проседью в черных волосах уже звонил в дверь. Он сразу утонул в гомоне Шараги и к тому времени, когда дверь открылась, был уже оттеснен легкомысленной молодежью к самому началу лестницы. Прислуга-итальянка — за четыре месяца четвертая у мисс Тёрнбул — была не в состоянии понять или сдержать Шарагу. Когда Клара прибыла на место происшествия, Шарага уже снимала многочисленные шарфы и перчатки, носимые обеими половинами во всякое время года. Клара была обескуражена; ее большие темные глаза стали круглыми, как у лемура, пухлое молодое лицо от застенчивости и смущения залилось густым румянцем, ее длинные серьги вздрагивали. Застенчивость шла ей; даже Кенни, пораженный ее миловидностью, почувствовал, насколько оправданны желания Хагета.

— Мы купили вина, — сказал Хагет, — мы отмечаем день рождения. Я помню, после той встречи вы говорили мне, что хотите познакомиться со всей Шарагой.

— Ах, боже мой, — воскликнула Клара, причем ее серебряное платье замерцало и заволновалось, — я жду Тристрама Флита. — Затем воскликнула с еще большей тревогой: — Мистер Флит! Мистер Флит! Вы уже здесь. — Через головы Шараги она приветствовала пожилого незнакомца любезной, хотя и обеспокоенной улыбкой. Тристрам Флит отвечал ей столь же любезной, старомодно-учтивой улыбкой. Между ними была непреодолимая стена спортивных курток, курток с капюшонами, шерстяных шарфов, плащей.

Казалось, что мистер Флит и Клара вот-вот начнут пробиваться друг к другу. Но положение спас Хагет.

— Слушайте, — сказал он, — я понятия не имел, что вы Тристрам Флит. Я Хагет, а это Редж Белвуд.

— Здравствуйте, — ответил мистер Флит. — Позвольте сказать вам, мистер Хагет, что ваше стихотворение «Слово св. Хуана де ла Крус» [39] Св. Хуан де ла Крус (X. Йепес-и-Альварес) (1542–1691) — богослов и поэт-мистик; вместе со св. Тересой основал монашеский орден босых кармелитов. доставило мне большое удовольствие.

— «Слово и дело», — сердито поправил Редж, но Хагет искренне обрадовался.

— Спасибо, — сказал он, довольный мальчик, а затем сердитый мальчишка добавил: — Мы, конечно, не приемлем большей части ваших писаний.

— Ах, — вздохнул мистер Флит с застенчиво-огорченной гримаской. — Ах, что ж!

Сколько такта, подумала Клара. В конце концов, может быть, все и обойдется. Свести Хагета и его труппу с Тристрамом Флитом — такое не каждый день бывает. Но для чего же еще существует «Горный склон», для чего нужны оставленные мамулей деньги, если не для того, чтобы создать интеллектуальный форум? Она была взволнована предстоящим тет-а-тетом с Тристрамом Флитом, но к волнению примешивалась тревога. Теперь же она могла ограничиться ролью хозяйки, которой посвятила свою жизнь.

— Мистер Хагет уже выступал перед клубом, — сообщила она Тристраму Флиту, а Хагету пояснила: — Мистер Флит пришел, чтобы договориться о дискуссии, которую я надеюсь организовать. — Хагет и мистер Флит были избавлены от необходимости продолжать разговор. Но опасаться молчания не приходилось, ибо Шарага громко спорила, похож ли Флит на свои фотографии, важно это или нет, важно ли, на что он похож , и вообще сам-то он важен ли. Кенни молчал, ибо, не читая ни воскресных, ни еженедельных книжных обозрений, он понятия не имел о Тристраме Флите.

Рыженькая подруга Гарольда тоже молчала; она читала все воскресные и еженедельные книжные обозрения и чувствовала, что наконец действительно проникла в художественные круги.

В большой гостиной, которую Клара постепенно заполняла китайщиной в духе Брайтонского павильона [40] 41 Амброз Хил — конструктор мебели начала XX века. , оставалось всего несколько хиловских [41] 40 Брайтонский павильон — бывший королевский дворец в Брайтоне, построенный в индийском стиле и декорированный в китайском. кресел матери. Мистер Флит, усевшись в одно из тех, что поудобнее, решил сказать хозяйке несколько похвальных слов по поводу ее панелей с драконами.

— Они восхитительно безобразны, — сказал мистер Флит, — но, — добавил он, ибо во вкусах не признавал половинчатости, — не бойтесь сделать все это еще во сто крат безобразней. Я бы хотел повсюду видеть драконов — извивающихся, сплетающихся в безобразных объятиях. Особенно на потолке.