Николай Осин - Семейная хроника - сборник рассказов. Том 1

Отец с д. Пашей решили облагородить кладбище. Вид кладбища, в это время, был какой-то сиротский, убогий! Ветхим крестам досрочно падать помогал скот, беспрепятственно ходивший по кладбищу! Да и крепким крестам тоже попадало! Отец с д. Пашей решили огородить кладбище забором и обшить штакетником. Коля Курдин, как председатель Сельского совета в это время, активно поддержал эту идею! Он «пробил» через лесничество необходимый лес для столбиков, жердей и для штакетника. Совхоз тоже сделал шаг навстречу Сельскому совету. Через пилораму из леса напилили штакетник. Отец придумал и сделал специальный бур, для высверливания отверстий в земле под столбики. С помощью этого бура отец и д. Паша удивительно быстро поставили забор. Обшили штакетником.

В итоге в народе осталась добрая память о разумном председателе Сельского совета и о трудолюбивых родителях!

Когда мне было года 4 или 5 лет, Крёстная меня забрала к себе в гости в «Сельмаш». Родители доверяли нас, детей, Крёстной безгранично, как себе!

И вот в таком возрасте я шёл с Крёстной пешком в Титово! И удивительное дело! Я дошёл все 25 километров сам!!!

Правда, по дороге несколько раз «отдыхали». Во время «отдыха» собирали траву «клоповник» для веников, которыми многие тогда заметали мусор в комнате. Растёт «клоповник», как правило, около дорог.

Пришли в Титово, купили билет на «пригородный» и стали ждать. Вдруг земля затряслась, и подкатило какое-то огромное пыхтящее чудовище! Я тоже затрясся от страха и прицепился обеими руками к ноге Крёстной!

– Ты чево напужался-то так?

– А, вдруг он на нас набросится?

– Не бойся ты! Он ездит только по железным рельсам! А на нас он не может наброситься.

– Ну да. А если он разозлится, что ему надо тащить столько народа и набросится на нас?

– Не бойся, это не лошадь! Он всех увезёт! На нас он не может наброситься. Без рельс он не может двигаться, он сразу утонет!

– Мы же на земле стоим! Как он утонет? Тут же нету речки? Он что не умеет плавать?

Крёстная решила избавиться от моих назойливых вопросов и сказала:

– Да. Он захлебнётся. Зашипит и на дно!

Но она глубоко ошиблась. Последовал взрыв новых вопросов! Когда я отгостил две недели, и Крёстная сдавала меня родителям, то доложила:

– Ой, наказание, Господнее. Сдонижил (замучил) вопросами. А это зачем? А это почему? А это на кой?

У меня уж голова стала, как чугун. Прямо из сил выбилась на все его вопросы отвечать!

А их без конца, только больше и больше!

Да, это было очень ярким событием в моей жизни! Я помню это в мельчайших деталях, как будто бы это все произошло вчера! Даже прекрасно помню удивительный, ни с чем не сравнимый, запах ёлок вдоль железной дороги!!! Его никогда и ничем не повторить! Это запах бесконечно милого и родного детства!!! Крёстная, уходя на работу, давала мне наказ:

– Выйдешь на улицу поиграть, будь осторожным! Там может быть Вася Инвыркот, такая фамилия у него. Он большой, лет 18, но «без гармони». Ты его остерегайся, а то он может побить!

– А, почему он злой? Почему ж ему не купят гармонь?

– Он дурачок. В 6 лет полез на крышу голубей ловить и поскользнулся. Чтобы не упасть с крыши двухэтажного дома, он схватился за какие-то провода, а они оказались с током! Его трясло, пока кто-то снизу не увидел. Когда оторвали от проводов, он был весь синий от тока. На крышу не лазай! Вася так и остался с мозгами шестилетнего мальчика!

Комната Крёстной была на втором этаже. Хозяева квартиры были Кулагины. И хотя был замок в двери, Крёстная его не закрывала, чтобы я свободно входил и выходил. От такого предупреждения я побоялся выходить на улицу и дошёл только до нижних ступенек и присел.

Вдруг сверху быстро, через ступеньку, несётся какой-то мужик. Добежав до меня, резко остановился и суёт мне в руки какую-то бумажку:

– Мальчик, смотри какую я птичку «нарусувал»!

Только тут я понял, что это Вася! Я даже испугаться не успел, так это всё получилось быстро и неожиданно!

Меня, как воробья в кошачьих лапах, парализовал жуткий страх. Ну, думаю, сейчас размажет по стенке и Крёстной не отскоблить будет! И мои маленькие мозгишки начали мудрить, как же спастись?:

– Ой! Как же ты здорово нарисовал-то! Я так не умею!

– А, я тебе эту птичку подарю! Хочешь, я ещё тебе «нарусую»?

– Ну, давай!

Он подхватился и так же, через ступеньку, унесся куда-то вверх! И я подумал, как хорошо, что он не нарисовал птичку на стене, используя меня, как карандаш! Я быстренько, пока он рисует «птичку» дома, драпанул в комнату к Крёстной.