Ярослав Кудлач - Предъявите билет!

Не дожидаясь ответа, оба безошибочно направились в сторону кухни. Инспектор Штроман распахнул дверь и отпрянул от вырвавшихся наружу клубов горячего пара.

– Боже правый! – воскликнул он. – Чем вы тут занимаетесь?

– С… стираем, – ответил Олег.

– Вот этой машиной? – уточнил Штроман и повел перед ней приборчиком. – О, пожалуйста! Нашлась утечка!

Коллега Вассерман лишь свирепо засопел в ответ.

– Послушайте, – обратился инспектор к супругам, – вы должны немедленно выключить свой странный аппарат.

– Э-э-э, – только и смог вымолвить Олег. Он лишь сейчас сообразил, что даже не вставил штепсель в розетку. – К сожалению, это невозможно… Минут через десять…

– Вы с ума сошли, – возмутился Штроман. – Ваша машина потребляет такое количество энергии, что хватило бы на всю улицу! Или вам, кроме счета за электричество, еще хочется заплатить штраф? Коллега Вассерман!

Толстяк наклонился и одним движением выдернул машину из-под столешницы. Та взвыла. Штроман с удивлением повертел в руках неприсоединенный штепсель. Затем заглянул в электронное нутро агрегата.

– Вот так машина, – рассеянно произнес он, натягивая резиновые перчатки. – Прямо путаница из проводов. Ну-ка…

– Нет! – вышел из оцепенения Олег. – Подождите! Она должна закончить стирку. Не трогайте ничего!

Он рванулся к инспектору, но толстый Вассерман, оказавшийся неожиданно проворным, заступил ему дорогу, а Штроман поднял длинным пальцем ярко-желтый провод и резко дернул.

Бац! Из машины вылетел сноп искр и полыхнуло оранжевое пламя. Инспекторы отскочили, а механизм затрясся, словно собирался взлететь. Барабан лязгал, стучал и бешено вертелся, зеленая лампочка сияла, как глаз инопланетного чудовища. Откуда-то повалил едкий дым, но потом защелкало реле, и машина стала постепенно успокаиваться. Барабан вращался все медленнее, гул затихал. Наконец автомат в последний раз хлюпнул насосом и остановился. Провода перестали дымить, и сама собой распахнулась дверца. Внутри было пусто.

А затем на панели тихо умер зеленый огонек.

Супруги сидели в гостиной на новом роскошном диване и пили чай, пыхтя и отдуваясь. Время от времени один из них запускал руку в вазу, наполненную мини-эклерами, брал оттуда пирожное и отправлял его в рот, наслаждаясь прохладным заварным кремом.

– В общем-то все кончилось хорошо, – произнес Олег, жуя очередное произведение кондитерского искусства. – За электричество заплатили, инспектора уболтали, хоть и не даром… Но я счастлив, что все позади. Работать паромщиком на космической реке – нет уж! Так можно и без головы остаться… Не-ет, хватит с нас потусторонних договоров!

– Машину жалко, – посетовала Надя. – Она была такая… Необычная…

– Еще бы, – авторитетно подтвердил муж. – Я точно знаю, ни у кого раньше не случалось ничего подобного.

– Зато прибарахлились маленько, – хихикнула Надя. – У нас теперь есть классный диван! И новый компьютер с телевизором!

– Плюс посудомоечный агрегат, – подхватил Олег, поднося к глазам чайную чашку. – Да еще, оказывается, и новая посуда. Слушай, просто загляденье! Тонкий фарфор, позолота… Где ты достала такое чудо?

Надя отставила свой прибор и посмотрела на мужа.

– Я думала, это ты купил, – сказала она. – Вместе с блюдцем и серебряной ложкой. Снова сюрприз?

– Чепуха, – нахмурился Олег. – Не видел их раньше. Откуда у нас эти три предмета?

– Я их из новой посудомоечной машины достала, вместе со всем прочим, когда устраивала первую мойку, – убито произнесла Надя. – Думала, твое…

Олег хихикнул. Потом осторожно поставил на стол чашку с блюдцем, положил рядом серебряную ложку и грозно посмотрел на них.

– Граждане пассажиры! – сказал он кондукторским голосом. – Не забываем оплачивать проезд!

Оба сидели в напряженном ожидании. Прошло секунд десять.

– Ф-ф-фух! – облегченно выдохнул Олег, вытирая со лба пот. – А я-то уж решил, что…

– Динь! Динь! Динь! – послышался троекратный звон, какой бывает, если бросать маленькие камушки в бокал. Звук донесся из серванта, где стояла старинная посуда – Надино приданое.

Супруги сидели неподвижно, молча смотря друг на друга. В чашках остывал чай, а в вазе таяли забытые эклеры.