Алексей Чернов - Младший брат

Можно, конечно, еще и по имени-отчеству, но я пока не очень об отчестве заботился: пока молод, можно и без отчества. А как на четвертый десяток… то есть на четвертый год пойду, так можно будет солидно отрекомендоваться Рыжик Сергеевич Бандит.

На самом деле жизнь – простая штука. У каждого из нас есть свой дом, и каждый должен иметь кого-то, о чью ногу можно потереться. Но люди (пусть и не все, но многие) почему-то воображают, что кота можно безнаказанно пнуть. В этом их главная ошибка: никому не дается от рождения право на пинок.

Есть такие горе-воспитателя кошечьего племени, что котов, как собак, пытаются дрессировать. Чуть что – за ремень, и наказывать. Только нет таких котов на свете, которых с помощью плетки можно воспитать. Мы не дрессируемся, мы – играем. И единственное, чему обучаемся с блеском, – это дерьмо не раскидывать, а зарывать, кто в наполнитель туалета, а кто в песочек. Эх, если бы все люди вот так же, как мы, коты, – не срали где ни попадя – мир бы не катился потихонечку к катастрофе. Правда, случается, что это песочек на детской площадке. Но это за то, что дети – наши самые страшные враги. Потому что дети, как и коты, – эгоисты, маленькие личности, совершенно не подчинимые. Правда, ребенка согнуть можно, и многим родителям это в конце концов удается. А вот кота – нет.

Как говорил один человек-кот в книге, которую читала Галя: «Вы можете меня сломать, но играть на мне нельзя…» Тот человек, наверное, был из породы кошачьих.

Добавлю от себя: можно играть со мной.

Мой главный враг из кошачьего племени жил через два дома – коротколапый Черныш с длиннющими белыми усами. Он всегда нападал сзади, из-за поленницы или из-под крыльца. Мы катались, сцепившись, по траве, оглашая округу пронзительными воплями, а из клочьев нашей шерсти все окрестные пичуги вили себе гнезда.

Однажды после очередной драки я отлеживался в малиннике. Левый глаз совершенно заплыл, по шерсти текла кровь. Тошнило, как в тот раз, когда я объелся кашей. Хозяйка нашла меня, взяла на руки и принесла домой. Смазала мне морду зеленкой (я позволил) и поставила передо мной миску с любимыми рыбными консервами (я абы какие не ем, только с определенной этикеткой, и хозяйка это знает).

– Бедненький ты мой, тебя же убьют… – сказала она и погладила мне спину. – Как же мы без тебя, Рыжик?

(Голову гладить было нельзя – голова вся, кроме глаз и носа, была в зеленке.)

А потом всхлипнула.

Тогда я, пусть и ненадолго, захотел быть человеком. Я до утра мечтал стать младшим братом Антону. Чтобы меня гладили по голове, жалели, укладывали в кровать и кормили лекарствами. Тогда Галя и Сережа поняли бы наконец то, что я им говорю… А может, и не поняли.

Но утром, выйдя в сад, я вновь захотел сделаться тигром. Тогда я не знал еще, что менять свои мечты опасно. Иначе Небесный кот, перебирающий небесные нити, запутается в ваших нитках и скатает их в клубок, в самый обычный клубок шерсти. И будут каждый день выпадать вам напасти, а радости окажутся так кратковременны, что вы не успеете ими насладиться.

О Небесном коте и нитях судьбы мне рассказал Старик.

Старик приехал в гости к нашей соседке вместе с пожилой парой своих хозяев. Старик-кот был серый, полосатый, мордатый, кастрированный. На его круглой морде навсегда застыло печальное удивление. Первым делом он обошел сад вокруг одноэтажной кургузой дачки, потом перешел грунтовую дорогу и залез на спиленную березу – на тот самый обрубок дерева, на который меня посадили котенком.

Я кинулся со всех лап отстаивать свои права. Одним прыжком очутился у подножия пня и услышал сверху:

– Тише, тише, тише… Я всего лишь исполняю давнее свое желание – залезть на этот высоченный пень и обозреть с него дорогу. У каждого есть заветное желание, и его надо непременно исполнять.

– Это мой пень!

– Друг мой… – отозвался старый кот.

– Я тебе не друг! И я тоже люблю сидеть на этом пне!

– Друг мой, – повторил старый кот. – Ты делаешь это каждый день. И еще будешь делать много-много лет. Это не твое заветное желание. Не так ли? А настоящее заветное желание у тебя есть?

– Ну да… желание есть. Хочу стать тигром, – выпалил я с ходу.

– Солидное желание, – улыбнулся Полосатый. Я никогда не видел, чтобы кот так улыбался, снисходительно, понимающе, лукаво. – Ну что ж… Ты станешь тигром однажды. Когда придет твой тигриный час.

– Хм… – сказал я недоверчиво.

– А пока – не стоит точить когти без надобности, – произнес старик.