М. Хайнце - Любовные игры

— Как вульгарно, — сказал Ханк.

— Ну и что? — спросил Рон. — Выпрыгнул?

— Три раза, — Сельда захихикала. — Мне кажется, это глупо, но смешно.

Что-то зазвенело. Это Маги опрокинула свой бокал.

— А что, простите, Алекс делал с этими мопсами? — спросила она громко и резко.

Сельда не заметила угрозу в голосе Маги или не захотела заметить. Она также не обратила внимание на то, как соседка помогала Генри вздохнуть, расстегивая ему воротник. Сельда даже не увидела, что Алекс совсем позеленел.

— Прошу у всех прощения, — прошептал Алекс и хотела встать.

Но Маги толкнула его обратно на стул.

— Мы тебя не простим, — прошипела она. — Продолжай, Сельда!

— Это было так смешно, — воскликнула Сельда. — Он каждый раз провозглашал, что очень любит собак и должен прогулять мопсов, он танцевал при этом с Нель Пибоди, люди неистовствовали!

Алекс попробовал расстегнуть ворот.

— Но не по моему поводу, — прошептал он. — Я собственно ничего не делал. Я выполнил роль катализатора. Это мог бы сделать любой на моем месте.

— Но никто этого не сделал, — сказала Маги ледяным голосом. — Что-то отталкивающее, дикое и неописуемо глупое!

— Это было действительно глупо, — согласился Алекс слабым голосом, — не стоит об этом и говорить.

— Действительно, не стоит об этом говорить, — согласилась Аннабель, которая почувствовала сострадание к бедному Алексу, и единственная за столом приняла его сторону. — Не обращай на это внимание, Маги.

Маги медленно повернулась к своей бывшей коллеге по Бродвею.

— Я что, похожа на малодушную ограниченную женщину, — спросила она спокойно и тихо. — После вчерашнего случая с маринованным огурцом, который я рассматриваю как покушение на свои актерские способности, я сделала соответствующие выводы. Я обрываю свои личные и профессиональные отношения с Алексом и объявляю это ему, а также моему адвокату, менеджеру и продюсеру, и я ставлю в известность об этом своих друзей.

— Ты же простила меня, — слабо запротестовал Алекс. А в это время соседи Генри совещались, не надо ли поднять повыше его ноги, чтобы вернуть его к жизни.

— Я тебя простила, душа моя, это правда, — заверила Маги. — Это было очень великодушно, не так ли?

— Очень, — согласился Алекс.

— Я даже не обращала внимание на то, что ты выпил лишний стаканчик за наше примирение и пустился рассказывать анекдоты. Это тоже говорит о моем великодушии. Так ведь?

— Да, — согласилась Аннабель.

— И я даже не посмотрела на то, что ты, Алекс, рассказывал о своем постыдном деянии, о своем огурце. Не было ж и это великодушно?

— Фантастически великодушно, — согласился Алекс.

— И эта история с бюстгальтером и мотелем, которую я также добросердечно восприняла и забыла, хотя она произошла в то время, когда мы уже были вместе. С тех пор как я с тобой знакома, ты не был ни в турне, ни на гастролях, во всяком случае, без меня. Я не мелочна. Или?

— Нет, не мелочна, — прошептал Алекс.

— Я даже не ставлю тебе в упрек танец прыгающих собак, — закончила она.

— Мопсов, — вставила Сельда.

Маги махнула рукой.

— Хорошо, я простила то, что прыгает. Иногда люди шутят, даже грубо.

— Ты святая, — прохрипел Генри Мортимер, и его голова снова упала набок.

— Я знаю, — Маги скромно улыбалась. — Но есть одна мелочь, которая мне мешает. — Она облокотилась на стол и медленно повернулась к Алексу. — После того как вчера вечером ты меня вконец опозорил, после того как вчера вечером ты вверг меня в глубокую депрессию, самую глубокую за всю мою жизнь, после того как вчера вечером ты бесстыдно выставил меня на посмешище перед моей публикой, после того как вчера вечером ты бросил меня в беде…

— Ты выставила меня из гардеробной, ударив ногой, — осмелился скромно вставить Алекс.

— …после того как ты причинил мне все эти неприятности, ты пошел в диско! — Маги выделяла голосом каждое слово. — В… диско!.. Ты забавлялся, смеялся и был весел, ты был среди смеющихся людей, а меня оставил с моим горем. Ты… ты… ты таракан!

Она проворно схватила свой недопитый бокал и выплеснула остатки в лицо Алексу. Он зажмурил глаза и фыркнул, но не пошевелился, так как был убежден, что худшего ждать уже не приходится.

— Ты насмехался надо мной, — закричала Маги, схватила графин, налила себе бокал вина, сделала небольшой глоток, а остатки снова выплеснула Алексу в лицо.

Он фыркал, но не шевелился. Холодная жидкость помогла ему слегка отрезветь, а хуже уже и быть не могло.