Марина Васильева - Татуировщица

Приезд. Воспоминания.

Высокая девушка с копной черных как смоль волос только что сошла с поезда в маленьком городе. Вдохнула полной грудью, смакуя знакомый и такой родной запах. Здесь она знала каждый уголок, улицу и поворот. Знали и ее в этом городе. Девушка подхватила небольшую спортивную сумку и бодро зашагала вглубь улицы. Летний ветер трепал волосы, а лучи солнца щедро одаривали и без того загорелое тело девушки нежным теплом. Знакомый поворот и вот он – небольшой домик, в котором прошло детство. Такой же, как и десять лет назад, не считая покосившихся ступеней крыльца и заросший палисадник. Красные розы все также цвели, а на ощупь казались сделанными из бархата. В бурьяне блестели бутоны белых роз, а легкая плетистая арка из нежно-розовых цветков обрамляла вход деревянной беседки. Флоксы уже отцвели и их пышные соцветия грустно облетали в последние августовские дни.

Девушка коснулась рукой цветка, провела по листочкам и замерла, вновь окунувшись в воспоминания. В кармане джинс топорщилась свернутая вчетверо бумажка – причина, по которой ей пришлось вернуться в город из северной столицы. У калитки появилась фигура, и через несколько секунд, тишину и спокойствие этого места разбил чужой голос.

– Викушка?

Девушка обернулась и увидела соседку, этакую колоритную деревенскую бабу, словно сошедшей со страниц повестей Гоголя. Крупная, пышная женщина в длинной, доходящей практически до пят юбке и в легкой футболке в выцветший цветочек. Лишь черный кружевной платок свернутый несколько раз по диагонали и повязанный ободом на голове говорил, что в ее семье совсем недавно были похороны или же она носит траур по своей знакомой – матери Виктории. Женщина стояла, опершись на хлипкую калитку, покрытой редкой ржавчиной и с любопытством изучала приезжую.

– Здравствуйте, теть Люб, – девушка помнила эту соседку, частенько приходившую в гости к матери и их долгие разговоры за чашкой крепкого чая.

– Ишь, какая стала – красавица. Только вот, зачем свое тело так расписала? Не человек, а матрешка – вся в цветах, – в голосе соседки слышалось неодобрение, но уже не такой упрек как раньше, когда Виктория сделала первую татуировку.

Девушка открыла дверь и вошла в дом. За ней следом засеменила, смешно переваливаясь с ноги на ногу, тетя Люба, не перестававшая охать и ахать по поводу внешности Вики и смерти ее матери. Приезжая мельком взглянула на себя в зеркало, которое, как и раньше легко отразило ее внешность. Высокая, стройная, темноволосая девушка с выразительными карими глазами изучающе всматривалась в свое отражение. Простая белая футболка, тонкая золотая цепочка на шее, тонкие руки. На левой – буйным цветом распустились нежные цветы пиона, невероятно похожие на настоящие живые бутоны и соцветия. Казалось, что коснувшись их губами можно ощутить приятную мягкость лепестков и их душистый запах. А на правой руке невзрачные, но аккуратные простые цветки шиповника. Цветки дикой розы переплетались с листьями, небольшими острыми шипами и спелыми алыми ягодами. Каждая татуировка несла в себе смысл и была сделана девушкой в определенный момент ее жизни.

Первым на руках расцвел шиповник. Это случилось в двадцать один год. Виктория была юна, влюблена и жаждала добиться всего в этой жизни быстро и легко. Но даже первый поворот судьбы выдержала с трудом.

Молодой человек, с которым встречалась девушка, казалось, олицетворял собой все самое лучшее, что могло быть в мужчине. Целеустремленность, верность, честность, бесстрашие… Так считала Виктория. Первая любовь закрыла ей глаза, а последняя была рада обманываться. На маленькие нестыковки в словах, действиях девушка с легкостью закрывала глаза и была готова верить, что ее половинка задерживается на работе только из-за ответственного подхода к труду. Запах незнакомых духов, нередкие пьянки с друзьями, призывные взгляды на других девушек – Виктория просто не желала этого видеть. Ей казалось, что их отношения идеальны и это и есть любовь. Словам подруг она не верила, считая, что девушки ей лгут и сами хотят быть на ее месте. «Великая любовь» продолжалась два года, пока Вика не решила устроить сюрприз, придя на работу парня вечером. Стоит ли рассказывать, что она увидела в кабинете любимого мужчины.

Сладкие стоны двух любовников, восторженный шепот и клятвы в вечной любви. Разочарование Виктории было подобно горькой волне затопившей всю сущность хрупкой девушки, верившей в вечную, нежную и верную любовь. Полгода она ходила как во сне. Ни увещевания матери, ни поддержка подруг не помогали ей. Виктория корила себя за любовь без оглядки, за бесконечную веру и преданность этому человеку… Время лечит? Нет. Оно сглаживает болезненные воспоминания, позволяя постепенно забывать о прошлом. Время не исцеляет, а просто делает существенное неважным и блеклым, стирая боль и разочарование.