Nilab Sadeqi - Мальчик с сердцем цвета индиго

Илан еще несколько мгновений после их ухода стоял в рассеянном состоянии, пока отец его не окликнул. Видимо, не первый раз.

– Опять твои мысли летают где угодно, но никак не там, где им следовало бы, – с неподдельной злостью сказал отец.

Затем, как любой отец, который может увидеть в делах любви всю обратную сторону карты, дернул сына за плечо и, уставившись ему в глаза серьезным взглядом, четко произнес:

– Даже не смей смотреть на девушек не из нашего близкого окружения, а другой национальности – и во сне не видать тебе! Иди, занимайся делами,– показал отец, своим привычным жестом правой руки отправив сына на кухню.

Илан вошел на кухню и сам не понимал, что происходит с ним. Там, где в груди ему казалось, что располагается сердце, было очень тепло и как будто чувство спуска с высоты свободным падением. И он поймал себя на том, что широко улыбается, а собрать губы обратно, чтобы задавить улыбку, у него никак не получается. Спустя некоторое время он заметил в левой руке полувлажные кусочки сахара. Рука были раскрашены в красный цвет. Сахар он выкинул, руку вымыл, а из коробки, сам не соображая зачем, он взял один кусок сахара и положил в приоткрытый в улыбке рот. Он до этого дня не осознавал сладости и ценности этих маленьких знаков любви, которыми его угощали на обручении соседей и друзей. Он всегда их выбрасывал, так как ни вкуса не понимал, ни оформления. Да и с момента своего первого знакомства с этой коробкой у него были четкие выученные уроки – найти виновного, чаще себя самого, и ликвидировать из жизни. По кусочкам. И вот впервые, попробовав их именно в том состоянии, когда душа предрасполагает, именно с теми чувствами, которыми необходимо владеть в сердце, от присутствия этих кусочков на вкусовых рецепторах языка он осознал, какое же это блаженство! Переплетение кислоты вишни с невыраженным сладким вкусом коричневого сахара. Казалось бы, противопоставление двух противоположностей, совмещенных в единое слияние. Схождение двух краев света именно в той точке, где идеальнее всего раствориться друг в друге.

Илан с утра встал раньше всей семьи, если можно было бы сказать, что он вообще спал. Приняв душ, сам погладил себе любимую рубашку и натянул чистые джинсы. Не забыл даже надушиться туалетной водой, которой подарила ему Ирит в день рождения, когда ему исполнилось 18 лет. На кухне помог маме накрыть на стол для семейного воскресного завтрака, после которого отправился с отцом в магазин. Он исправно проработал с отцом бок о бок до обеда. Был излишне, но абсолютно искренне вежлив со всеми клиентами ввиду своего отличного настроения. Отец глядел на сына и не понимал его преображение. Возможно, он догадывался о состоянии сына, но, как нам всем свойственна масса вариантов самозащиты от болезненных мыслей и неудобных идей, отец решил для себя выбрать самый лучший из вариантов самообмана – сын, наконец, созрел, чтобы стать отцу настоящим напарником и компаньоном. От этих мыслей у Исмаила тоже было прекрасное настроение.

После обеда Илан отпросился у отца погулять с Довом по ярмарке. Отец похлопал его по плечу перед уходом и улыбнулся, пожелав хорошо провести время с другом. Было мгновение, когда совесть попыталась зацвести в душе молодого человека за ложь, высказанную отцу, но новые чувства в сердце даже не позволили ростку показаться из недр почвы, задавив его за долю секунды. Илан шел к своему солнцу! Его никто не мог остановить, а сияние лучей его солнца в отражении его души ни одно облако не смогло бы заслонить. Полностью закрыть эти лучи света было подвластно только бледнолицему месяцу в дни полного затмения.

На ярмарке было много народу, несмотря на послеобеденную ощутимую раннюю жару. Белые палатки, словно грибы после дождя, выросшие гроздьями, стояли рядами бок о бок. На столах и полках каждого из этих мини-мирков жизни можно было найти что угодно: мебель, предметы интерьера, фабричные изделия, плетения ручной работы местных мастеров, изделия из ракушек, сушеную декоративную рыбу, кожгалантерею, украшения, бижутерию, платки и шали, шарфы и обувь, предметы для сервировки стола, одежду – словом, все, что было нужно, чтобы вязкое течение времени в городке было красочным и живым.

Илан с детства сотни раз ходил по этой ярмарке, но сегодня он видел как будто ее впервые. Он замечал красоту шалей, узоры массивной цветной бижутерии, запахи выпечки, улыбки и жизнь в движении. В один момент он боковым зрением заметил некое пятно матового светло-бирюзового цвета, на которое влечением какой-то внутренней силы он повернулся и увидел ее. Хилай была в длинном бирюзовом платье, которое идеально сочеталось с цветом ее кожи и волос. Ее тонкий силуэт огибали четкие, плавные линии. Но выразительнее всего была ее улыбка, которая казалась нестираемой с ее лица, и смеющиеся задорные глаза с густыми длинными ресницами. Лицо девушки было отшлифовано руками природы до безупречной красоты без изъянов. Кожа была гладкой и бархатистой. Хилай надела свое самое любимое платье, которое обычно берегла для приема гостей дома. Но сегодня она хотела быть особенно красивой, ведь она шла к самому Месяцу на встречу!