Джоанна Лэнгтон: Бегущая от любви

– Как вы себя чувствуете? – мягко спросил Карлос.

– П-прекрасно, – запинаясь, пробормотала она, в ужасе как от собственных непристойных мыслей, так и от того, что он мог о них догадаться. – Но врач сказал, у меня сотрясение мозга...

– Знаю.

Карлос подошел к детской кроватке и склонился над ней. Кэрри, чувствуя, как пылают щеки, тщетно старалась взять себя в руки – но не могла оторвать от него глаз. Несмотря на высокий рост и мощное телосложение, Карлос двигался с необычайной легкостью и изяществом.

– И Долли, кажется, всем довольна.

– Да... такая уютная кроватка, – пролепетала Кэрри, с ужасом понимая, что теперь Карлос Виэйра наверняка сочтет ее дурой.

Карлос оторвал взгляд от безмятежного личика Долли и поднял голову. Чеканные линии его губ смягчились легкой улыбкой.

– Вам не стоило бродить с ребенком по улицам в такой час, – мягко заметил он.

– Я... знаю, – прошептала Кэрри.

Он снова поднял на нее колдовские золотистые глаза – и сердце у нее заколотилось так, словно Кэрри только что взобралась на крутую гору.

Краснеет, как школьница, с невольной усмешкой подумал Карлос. Он снова повернулся к Долли, чтобы дать Кэрри возможность овладеть собой, – но это не помогло. Он «завел» ее, и Кэрри не могла этого скрыть. Было, однако, что-то странно трогательное в ее неискусности, неумении маскировать свои мысли и чувства. Полные розовые губы ее дрожали от напряжения, а в глазах, словно в двух синих зеркалах, отражались все движения души.

Худенькое, почти детское тело, скрытое под пижамой, не производило впечатления. Волосы, однако, у нее удивительные – таких волос Карлос еще не видел. Каскад пышных кудрей спадал до талии, блестя и переливаясь богатыми оттенками сияющей бронзы. Карлос заметил и груди удивительной полноты и округлости, туго обтянутые пижамой: сквозь тонкую ткань явственно просвечивали тугие соски. К удивлению Карлоса, тело его мгновенно отреагировало на эту соблазнительную картину: как видно, ни расстройство, ни усталость не сумели подавить в нем основной мужской инстинкт.

– Я понимаю, что сделала глупость, – дрожащим голосом заговорила Кэрри. – Но больше это не повторится. Я найду прибежище для Долли и для себя. Когда меня отсюда выпустят?

– Вам нужно отдохнуть пару дней, – ответил Карлос, отметив про себя ее наивность – молодая женщина не понимает, что может покинуть больницу в любое время, когда только пожелает. Впрочем, разубеждать ее он не собирался. – А завтра вас навестит работница социальной службы. – Заметив, что в глазах Кэрри блеснул ужас, Карлос добавил с ободряющей улыбкой: – Не беспокойтесь, против вашей воли ни с вами, ни с ребенком ничего не сделают. Но, думаю, вы согласитесь, что сейчас вам необходимы поддержка и добрый совет.

Кэрри побледнела; худенькие плечи съежились от страха и тревоги. Теперь она наконец нашла в себе силы отвести от Карлоса взгляд – стыд за собственную слабость и неприспособленность заставил ее опустить глаза.

– У вас обоих все будет хорошо, – добавил в заключение Карлос и быстрыми уверенными шагами направился к двери.

У самого порога он остановился. Вдруг вспомнилась безумная мысль, посетившая его за несколько минут до происшествия на дороге. В самом деле, ведь Кэрри – первая женщина, которая встретилась ему после разрыва с Лоттой!

Но нет. Может быть, он и сумасшедший, но не настолько, чтобы жениться на первой встречной. И потом, как бы ни была юна и наивна Кэрри Мастертон, все же она – мать-одиночка. А испанец из старинного дворянского рода, воспитанный в уважении к семье и в благоговении перед традиционными ценностями, не возьмет в жены женщину с внебрачным ребенком на руках.

Бледная как смерть Кэрри откинулась на подушку. От слабости она едва могла шевельнуть рукой, внутри, у нее все тряслось.

Господи, какой же идиоткой она себя выставила! Глазела на Карлоса Виэйра, словно ребенок, увидавший Санта-Клауса! Никогда прежде ни с одним мужчиной – даже с Грэмом – она ничего подобного не ощущала, а потому отнесла свои чувства на счет утомления и последствий сотрясения мозга.

Впрочем, сказала себе Кэрри, волноваться не о чем. Такой богатый, важный и во всех отношениях необычный мужчина не станет обращать внимания на глупое поведение какой-то нищей простушки. И вообще, стоит ли так переживать из-за мужчины, которого видишь в первый и скорее всего в последний раз в жизни? Тем более что сейчас есть проблемы поважнее.