– Take this lovely flower, please as a token of my esteem and apologies for misbehavior this morning!
(Примите, пожалуйста, этот прекрасный цветок как знак моего уважения и извинения за недостойное поведение утром – англ.)
Я пару раз растерянно хлопнула ресницами и прищурила глаза:
– Inexcusable to be late for a lessons, Бортников! (Непростительно опаздывать на занятия – англ.)
В классе замерла даже муха. Я продолжила уже на великом и могучем, который понимали все, в отличие от английского:
– Смотрите, как много людей Вас ждет! Или Вы – принц крови, чтобы себе это позволить?
Принц покаянно опустил голову и уронил цветок на пол.
– I hope I`ll deserve forgiveness someday? (Надеюсь, я заслужу Ваше прощение когда-нибудь? – англ.)
Я злобно перешла на немецкий:
– Versuchen. Beurteilen jeden nach seinen Werken. (Попробуй, ибо каждого судят по делам его. – нем.)
Он поднял голову и блеснул глазами:
– Ich werde versuchen, Ihre Hoffnung zu rechtfertigen…(Постараюсь оправдать Вашу надежду – нем.)
Я мысленно застонала: один-один! На деле же улыбнулась и спросила:
– В предыдущей школе ты изучал…?
– Английский. – Мило скаля зубы на публику и вставая с колен, сказал этот вундеркинд. Обожание в глазах девушек и восхищение юношеских умов он себе обеспечил. Я же, вздохнув, посмотрела на лежавший на полу красивый цветок. Иван, перехватив мой взгляд, оглядел класс и прищелкнул пальцами.
– Прекрасная леди! – Позвал он Дроздову и снял вазу со шкафа. – Будь добра, воды набери!
Наташа метеорчиком вымелась за дверь. Бортников поднял цветок и, нежно коснувшись пальцами лепестков, протянул его мне. Поставив его в принесенную Дроздовой вазу, я снова тихо выдохнула. Надеюсь, никто не ощутил вырвавшегося из моих ноздрей раскаленного пара: внутри души бушевал огонь, и шипели адские сковородки, на которых я поджаривала малолетнего нахала.
Пока ученики, перешептываясь и хихикая, доставали учебники, я раздала задания на темы, которые разбирались в прошлом году. Это было что-то вроде тестов на отдельных листочках. Подойдя к столу, где сидел раздражающий меня фактор, я положила листочек перед его соседкой, той самой Дроздовой, прогнавшей подружку, чтобы усадить Ивана рядом, и на секунду задумалась.
– Вас что-то смущает? – Вежливо поинтересовался парень.
– Ты. – Откровенно ответила я и продолжила. – Боюсь то, что здесь написано, ты и так прекрасно знаешь.
– И все же. – Он вытащил бумажку из моих пальцев. – Негоже отрываться от коллектива.
Я пожала плечами и выпустила листочек из рук. Он наклонился над заданием с ехидной физиономией кота, сожравшего сметану и благополучно скрывшегося на крыше от гнева хозяйки. Я села за учительский стол и начала разглядывать класс, попутно контролируя ситуацию. Но мои глаза против воли все время упирались в новенького. «Гаденыш…» – Шипело мое статус-кво, нарушенное юным оболтусом, который за мой счет решил пролезть в лидеры. – «Почему я?» – Плакала внутри меня маленькая девочка. – «Потому что нельзя расслабляться. Забыла, в каком гадючнике обитаешь?» – Отвечало ей мое альтер эго.
Я периодически поглядывала то на часы, то на класс. Скоро звонок, а они все копаются. Никак не могут отойти от беззаботных летних каникул. Ладно, первый день на раскачку. Но потом впрягу всех желающих закончить выпускной год с хорошими отметками по полной программе. Конечно же, кто-то куда-то собрался поступать. Далеко не все будут сдавать у меня экзамен, но тех, кому нужен язык, буду гонять, как сидорову козу. Мое внимание опять привлек новичок. Интересно, почему ему не сиделось в своей школе до ее окончания? Это довольно безрассудный поступок – менять преподавателей накануне выпуска. Надо узнать о нем поподробней. Классной руководительницей у них, вроде, Оленька. Любопытно, как к ней отнесется этот выдающийся экземпляр?
Экземпляр сидел и скучающе глядел в окно. Работу сдавать пока не собирался. Не отрываемся от коллектива, или помогаем Дроздовой? Та вдохновенно чесала ручкой идеально выщипанную бровь, периодически толкая локтем соседа. «Интересный мальчик». – Неожиданно всплыло в моей голове. Действительно. Умный, знающий себе цену. Несомненный лидер по жизни. – «Такие везде вылезают за чужой счет. На бледном общем фоне он – сверкающий бриллиант, умеющий в любой ситуации выгодно себя показать. Не сомневаюсь, что через какое-то время в него будут влюблены не только ученики, но и учителя». – Кипело внутри меня уязвленное самолюбие. Внешность у парня тоже была выигрышной. Ребята в этом возрасте только растут, набираются сил, а он уже вступил в ту замечательную пору, когда прыщи на лбу ушли в далекое прошлое, а из маленького лопоухого мальчишки вдруг вырос высокий и красивый молодой мужчина. Да, по меркам этого класса он был высок: где-то под метр семьдесят пять или даже восемьдесят. Пепельные густые и прямые волосы по плечи, темные брови, черные ресницы, узкое живое лицо, идеально ровный нос и неожиданно прозрачные серые глаза, какие бывают, вероятно, у альбиносов. Их взгляд казался мне пронизывающим. Широкие плечи, длинные прямые ноги – скорее всего, занимается спортом, делали этого мальчика неотразимым для всех представительниц женского пола. Он бесил, и в то же время чертовски нравился. И, самое смешное, я все-таки начала догадываться, почему объектом своих утонченных издевательств он выбрал меня. Я была независима и счастлива. То есть, по определению, могла бы и не заметить такую выдающуюся личность. Но мальчик привык к вниманию и поклонению. А маленькое божество стремится к чему? Правильно, набрать как можно больше адептов. И если в их число попадет человек с независимой точкой зрения, то для него это огромный бонус в свою копилку.
Читать дальше