Елизавета Симонова - Я заберу тебя в свой мертвый мир

Мартин хорошо понимал, почему продажа его компании, даже в таком разоренном состоянии, вызывала настоящий фурор. Все дело было в нем самом и главном правиле его работы: все делать на совесть, как себе самому; по итогу, дома, что строились им, были прочней и надежней, выдерживая то, что ни за что бы не выдержали дома конкурентов. Показательным было торнадо семилетней давности, когда сотня людей осталась без своих домой, побывавших в эпицентре, но не те, что строил мужчина со своими ребятами. С тех пор слух о вековых домах Мартина не замолкал ни на минуту. И теперь каждый хотел воспользоваться этой репутацией и слухом, ставшим у простых людей уже непреложной истиной.

Он знал, что именно из-за этого слуха его будут пытаться купить все, кому не лень, но, что это привлечет внимание стольких людей, уж явно не ожидал.

Утром, пробираясь сквозь толпу в офис, он еле успел выхватить своего давнего друга, адвоката Элиота Стапера, что пришел сюда явно со своими корыстными целями, но ни за что не отказал бы Мартину в компании, объясняя, что к чему.

Несмотря на то, что мужчина «выпадал» на пару лет из сферы, он верно угадал кто и какие будет делать ставки, Элиот подтверждал практически каждое его слово, но, когда дело дошло до Эраста Скотта, адвокат значительно помялся, указывая на дальние кресла холла.

Там в дорогом костюме, с иголочки, как на показе мод, сидел мужчина (Оз уже не мог назвать его тем мальчишкой, которого видел в интернете). Это был явный франт античной красоты, с наглым, надменным видом. Он сидел в обществе, знакомом Мартину, многие из них были стариками, практически родоначальниками бизнеса, чудом сохранившимися еще с Рокфеллеровских времен. Эти львы экономики могли бы с легкостью переписать и поделить вообще весь мир, собравшись той компанией, которой они сидели сейчас. Но они просто разговаривали, и центром их разговора являлся этот мальчишка.

А он, хотя и прекрасно знал (судя по его виду), кто перед ним, но отвлеченно слушал их, как тех стариков, кому совершенно не с кем говорить настолько, что они рассказывают свою жизнь первому встречному.

Обрывками Оз услышал, как они рекомендуют вводить и выводить деньги, открывать и закрывать компании, наставляли его на жизнь и так далее. Но он, хотя все прекрасно слышал, совершенно не слушал их. Скорее ему даже было не интересно и не от глупости, а попросту от того, что все это он уже давным-давно знал. Парень не переставал бродить глазами по каждому из присутствующих в холле, кажется, вместо глаз у него был точный сканер, который в одну секунду выдавал ему всю подноготную о человеке.

Когда пришел Мартин, его взгляд медленно переполз на него, и под давлением этих глаз мужчина почувствовал одновременн и стыд, и воодушевление, и страх, и жажду победы, и ненависть к этому человеку, и глубочайшее уважение.

– Говорят! – Элиот склонился над самым ухом мужчины, – что этот парень либо гений, либо безумец.

Мартин наконец смог отвести свой взгляд от этой компании и стал внимательно слушать адвоката:

– Помнишь обвал рынка пару лет назад? Так вот, он предсказал его и смог нехило на этом заработать, потом и вовсе казалось, что этот самый рынок подчиняется ему: как только он покупал акции, они вырастали до небес, продавал – падали недвижимым грузом, многие стали следовать за ним, тогда он делал обманки и через свое лицо продавал, а через открытые наспех фирмы скупал у тех же глупцов, они росли, и за секунду до падения он сбывал все. Потом ему надоело, или он просто заработал денег. Он стал разорять и скупать компании…

– Ага, вот у кого Вайко всему научился. – перебил его Мартин.

– Прекрати обвинять во всем Вайко, он человек, он хочет денег, это нормально, ты сам, между прочим, отдал ему бразды правления, пока разбирался со своей жизнью, а он не полный дурак, чтобы не воспользоваться.

– То есть, ты еще и на его стороне? – саркастически подметил Оз.

– Я на твоей стороне, просто надо было меня слушать еще тогда! – гневно начал мужчина, переводя шепот в очень громкий шепот.

– Ладно-ладно, – смягчился Мартин, – что там дальше про Скотта?

– Начал скупать все, что ему хотелось. Разорял, покупал по дешевке, восстанавливал опять своими шаманскими никому не ведомыми способами и играл с ними, как хотел: дарил, продавал, сливал в тресты, снова разорял и выставлял на рынок, но, что удивительно, никогда не уходил в минус! – последние слова он говорил с такой мистической подоплекой, будто в этом действительно могло быть что-то эдакое.