Лана Лисакова - Сердце ангела

Дэн в два прыжка преодолел расстояние, разделяющее их и с размаху «зарядил» Владу в челюсть.

Давно известно, что тот, кто кричит и грозится, не всегда самый смелый. Влад, перелетевший через стол и, поваливший несколько стульев, пытался встать и что-то бессвязно бормотал, угрожал. Дэн стоял в нерешительной позе: он не привык бить лежачего.… Тем более этот перебравший шалопай никак не мог самостоятельно подняться на ноги. Да и ребята пытались остановить драку, не успевшую, собственно говоря, и начаться.

Вдруг мягкое прикосновение к его руке заставило затаить дыхание, а сердце учащённо забилось. Мокрыми от слёз глазами Ася смотрела на него.

– Не трожь его.... Он этого не стоит....

– Не стоит чего? – не понял Дэн.

– Чтоб ты «марал» об него руки…. Где были мои глаза? Ведь, я любила это чудовище…. Дэн, уведи меня отсюда….

Её рука всё ещё лежала на его запястье. Он нежно взял её ручку в обе свои руки и некоторое время безмолвно созерцал: миниатюрная, едва доходящая ему до плеча, хрупкая, милая красавица, с погрустневшими глазами. Такое существо хочется защищать, оградить от всех невзгод, посадить к себе на колени и рассказывать сказки со счастливым концом.

Он приподнял руку, как будто желая коснуться её щеки, но не смог, а только встряхнул головой, улыбнулся и сказал:

– Твои пальцы нежны, как пёрышки….

Глаза его выражали радость с примесью печали, ибо он был счастлив в одном и несчастлив в другом: он был рад, что именно его она попросила увести её отсюда; несчастье же заключалось в том, что не его, а этого подонка любит это чистое ангельское создание.

Большие, полные слёз тёмно-сапфировые испуганные глаза она прикрыла длинными шелковистыми ресницами, на которых дрожали блестящие росинки слёз….

Он обнял её и нежно привлёк к себе; она перестала плакать и затихла в его объятиях, прижав голову к его груди. На его губах появилась радостная и в то же время смущённая улыбка…. Он весь светился, озарённый страстью и почти оглох от грохота собственного сердца.

Дэн был мускулистый, стройный, гибкий; смуглое лицо отличалось мужественной красотой. Темноволосый и темноглазый, над полными губами темнели тонкие усики. Глубокий бархатный баритон успокаивал, вселяя уверенность.

Она буквально утонула в его объятиях. Он был так высок, что её макушка не доставала до его подбородка. От его дыхания шевелились пряди её золотистых волос.

Ася жила в его сердце, но скорее как отвлечённая мечта; сейчас же он держал в руках свою мечту; его сердце билось так сильно, что он опасался, что не услышит "колокольчиков судьбы". Главное в жизни – уметь услышать эти "колокольчики судьбы". Вот они звенят, "сигналят", что нужно принять какое-то решение. А ты этого не понимаешь, пытаешься делать что-то своё.

Ощущение её хрупкости и беспомощности, которое вызвало желание покровительствовать, вернуло его из страны грёз в реальность:

– Пойдём, я отведу тебя домой…....

…....Ася была благодарна ему за чувство такта, за его желание помочь её. Она вспомнила выражение его лица, когда он вошёл в комнату и их глаза встретились. Ася молчала, стараясь прийти в себя, её сердце билось так порывисто, что она была не в силах говорить. Дэн знал, что сильные души не любят делиться своим горем, и потому не стал беспокоить расспросами, упорно желающую сохранить свою тайну Асю.

Голова её горела, в мозгу проносились какие-то неясные мысли, порой приводившие её в ужас, так что она их отгоняла с лихорадочной энергией. Но вот взгляд её стал спокойнее и неподвижнее, он, казалось, созерцал какую-то сложившуюся в её мозгу картину. Она не замечала, что время бежит, что в ней зарождается непоколебимая решимость.

Замешательство, которое сопутствует зарождающейся любви, прошло; нарастала интимность, которая чувствовалась в их молчаливом общении.

Её грустные глаза постепенно начали оживляться, внутри их, казалось, зажглись маленькие солнца, которые своим светом прогоняли туманящую грусть.

Она остановилась, испытывая горькое чувство обиды и тщетно пытаясь найти слова, которым бы он поверил. Такие слова, чтобы заставили его понять: он дорог ей, и она хочет ему добра, только добра. Ему, очевидно, всё же стало жаль её, а может быть, причиной было что-нибудь иное, но через некоторое время, он сказал:

– А меня в армию забирают…. Уже и повестка пришла….

В этот момент Ася заставила его замолчать: она обвила его руками вокруг шеи и наклонила его голову, пока их губы не встретились, прильнула губами к его губам. Но когда он попытался её обнять, она выскользнула из его объятий.