Ксюша Левина - Влюбленный без памяти

На очередном перекрёстке я не обернулась, а ты подошёл слишком близко. Настолько близко, что я оказалась в облаке твоего запаха, а заодно и твоего тепла. Было сыро и прохладно – всё как я люблю, но вдруг захотелось завернуться… в тебя, как в плед. Странная мысль, что ты обнимешь, прострелила током с головы до ног, и я каждой клеточкой потянулась к тебе. Ты почувствовал, должно быть, потому что твои пальцы коснулись меня сквозь рубашку. Просто взял меня за плечи, и я ощутила спиной твою грудь. Ты глубоко дышал, я тоже. И заворачивалась в тебя, как в тот плед, о котором мечтала. Было горячо и остро. Мы стояли так, пока не загорелся зелёный, потом он погас. Красный, и снова зелёный. Ты почти не шевелился, и твои руки лежали на моём животе и касались серёжки в пупке. У тебя крупные ладони, они очень мягко держали меня, прижимая к себе, и от этого кружилась голова. Твой запах кружил, твоё тепло кружило и щекотало нутро. Я посмеивалась от волнения и утопала в тебе всё сильнее, вжимаясь в твоё тело дальше и дальше, словно стремилась пройти насквозь. Ты не приставал, не лез ни под топ, ни в труселя. Прижался щекой к моей макушке. Ты – чужой мужчина лет двадцати с небольшим – прижимал меня к себе. Меня, никогда и ни к кому раньше не прижимавшуюся.

Это было похоже на красивый клип к летнему хиту, и я никогда не забуду этот момент. Его, если честно, я берегу до сих пор. И даже когда пишу эти строчки сейчас… улыбаюсь до ушей, снова готовая разодеться как тогда, встать на перекрёстке с тобой и…

Зелёный-красный.

Зелёный-красный.

Мы даже слегка покачивались, словно танцевали. Ты поднял мою руку и коснулся кончиков моих пальцев губами. И я следила за этим движением, как жертва удава, который уже обнял, но ещё не убил. Ты смотрел на мой покоцаный чёрный маникюр и улыбался. Я этого не видела, но чувствовала. Хотелось вырвать руку, но только до того момента, как ты снова прижался к моей коже.

Батюшки, ну зачем ты это делал? Зачем мне пальцы целовал? Зачем так нежно обнимал? Так тепло, так трепетно…

Из летнего открытого ресторанчика заиграл “Винтаж” – модная тогда песня “Одиночество любви”, я улыбнулась, потому что терпеть не могла отечественную попсу, но знала каждое слово, а ты меня затанцевал. Подонок.

– А если я не танцую? – спросила я.

Мы делали это не в такт, не в ритм, не в музыку. Как будто пытались танцевать медляк. Кажется, тебе было важно просто что-то делать. Если бы мы так стояли и дальше, срослись бы телами, как сиамские близнецы.

– А если я тоже?

– Сейчас снова наступлю на ногу, – шепнула я, встала на цыпочки и чмокнула тебя в щёку.

Потом рассмеялась и хотела было перебежать дорогу, но чуть не попала под машину. Из нее вышел мужик и начал дурниной орать, что я наркоманка и как мне повезло, что он ехал медленно. Я сидела на асфальте и смотрела, как ты идёшь к мужику с высоко поднятой головой с самым высокомерным в мире взглядом, и что-то во мне такое поднималось… Я будто начинала парить в небе. Твои откинутые назад волосы и уверенная походка – как оружие против кого угодно. Против меня, против этого мужика, против всех. Ты – оружие массового поражения с очаровательными скулами и удивительными глазами. И ужасным стилем в одежде, и с ужасным айфоном. И мажор ты конченый. Но ты же обнимал меня тут, на перекрёстке, и придумал для нас из ничего медляк.

Мужик был повержен, я поднята с земли, очищена от пыли, и мы могли продолжать путь.

Глава 3. Тогда

– Не заткнёшь уши музыкой? – спросил ты.

– Не заткну, – я покачала головой, понимая, что впервые не хочу этого делать. Мне казалось, что в каждую секунду ты можешь изменить мою жизнь, и я как дура таяла и слушала. Слушала и таяла.

– Почему?

– Просто. Разрядился, – враньё было смешным. – Ну, вернее – нет. Не хочу.

– А если я прекращу провожать?

– И тогда нет… Ну, вернее – да. Вообще я не люблю врать. Я не хочу затыкать уши, – я остановилась. – Но если ты так хочешь…

Я начала из вредности рыться в сумке, а ты закатился в смехе. Противно стало, что я для тебя смешная, а только что ты был такой крутой, держал меня в милейших объятиях…

– Проваливай, – глухо попросила я. – Сама дальше дойду.

– Ну эй, что за детский сад? Хоть такси давай вызовем?

От этого предложения стало ещё хуже, как будто меня трахнули и отправляют домой. Лучше бы ты вообще молчал.

– Нет, спасибо, – с нажимом отказала, натянула рубашку, спавшую с плеч, что к слову, было очень даже красиво, и гордо пошла вперёд, стуча каблуками по тротуару.