Шэрон Кендрик - Жить лишь тобой

Находясь в псевдо-интимной обстановке ресторана при свечах, она пожалела, что не выбрала более освещенное место. Наверное, она зря надела платье и уложила волосы, словно собираясь на настоящее свидание с Лукасом. Теперь она чувствовала себя почти уязвимой – она словно потеряла защитный барьер, который окружал ее, пока она работала в его доме.

Он по-прежнему разглядывал ее с нетерпеливым вопросом в глазах. О, да, этот мужчина не привык ждать.

– Ну? – произнес он.

– Мне нужно время, чтобы подумать, – сказала она.

Лукас удивился, и Тара догадалась: большинство женщин сразу согласились бы сопровождать своего босса-миллиардера в заграничной поездке, где им предлагали повышение заработной платы.

– Сколько времени тебе нужно? – спросил он.

Тара прикусила губу, размышляя, не посоветоваться ли ей со своей подругой Стеллой. Ей определенно больше не с кем советоваться. Она была такой маленькой, когда умерла мать, что почти не помнила ее. А бабушка Тары скончалась незадолго до того, как она стала работать на Лукаса.

– Несколько дней. – Она слегка пожала плечами. – Может быть, ты передумаешь за это время?

– Если ты и дальше будешь увиливать, то, скорее всего, я передумаю, – ответил он, не скрывая недовольство. – Давай попросим счет и уйдем отсюда.

– Хорошо. – Она встала. – Но сначала мне надо сходить в дамскую комнату.

Все еще не в силах поверить, что Тара не ухватилась за его предложение о работе, Лукас смотрел, как она идет по ресторану. Его заворожила изящная линия ее икр и тонкие лодыжки. Внезапно он понял, почему мужчины Викторианской эпохи считали их такими возбуждающими.

Он приказал себе отвернуться, но почему-то не смог этого сделать. Со спины Тара Фицпатрик казалась самым красивым существом, которое он видел; непослушные рыжие кудри рассыпались по ее плечам. Что, черт побери, с ним происходит?! Неужели внезапное появление Шарлотты в его доме сегодня днем напомнило о том, как давно он не занимался сексом? Он вспомнил, как они расстались, когда она ему наскучила. Несмотря на неоспоримую красоту и сексуальность этой актрисы, иногда ему казалось, что он занимается любовью с манекеном.

Нетерпеливо тряхнув головой, он взглянул на свой мобильный телефон, чтобы узнать, как обстоят дела на финансовых рынках, но ему не удалось сосредоточиться. Он поднял глаза, когда Тара вернулась. Вероятно, она пыталась причесать огненные кудри, потому что они выглядели немного аккуратнее. Она смотрела на него яркими глазами, и при виде ее юношеского энтузиазма его сердце сжалось. Он покачал головой, сбитый с толку и немного обиженный, потому что сегодня вечером ему не удалось простейшее дело.

– Попроси принести счет, Тара, – нетерпеливо сказал он.

Она широко улыбнулась:

– Я его оплатила.

– Ты оплатила счет? – медленно переспросил он.

– Здесь очень демократичные цены, – произнесла она. – И это меньшее, что я могу сделать, раз мы приехали сюда на твоей машине.

Выходя за Тарой из ресторана после прощания с хозяевами, которое было еще восторженнее, чем приветствие, Лукас постарался вспомнить, когда в последний раз женщина предлагала заплатить за еду. Во всяком случае, этого не случалось с тех пор, когда у него ничего не было, а богачки обнюхивали его, как собаки, увидевшие кусок свежего мяса. Когда его заставили бросить частную школу из-за отсутствия денег – по крайней мере, так ему сказали, – гордость заставила его отказаться от подачек женщин, изголодавшихся по его мужественному телу. Он сам себя обеспечивал. Иногда ему доставались объедки после трапезы директора. Иногда он вообще обходился без еды. Тара ошиблась, предположив, что он никогда не пробовал крестьянскую пищу. При воспоминании о тех днях он стиснул зубы.

Машина плавно подъехала по набережной в их сторону.

Как только Лукас уселся рядом с Тарой на заднем сиденье, горькие воспоминания улетучились. Он испытал надежду и пьянящее желание. Раздувая ноздри, он вдохнул тонкий аромат, который больше походил на мыло, чем на духи. Слегка повернув голову, он посмотрел на ее яркие волосы, и ему внезапно захотелось погрузить в них пальцы. Она слегка касалась его ноги бедром – жест, который не имел ничего общего с провокацией, – но сейчас он казался Лукасу самым сексуальным жестом, который он видел. Он сглотнул, когда желание пронзило его, подобно пламени, и с трудом сдержался, чтобы не прикоснуться к ее ноге.

Он не мог этого сделать, потому что Тара работает на него. Она застилает ему постель и готовит еду. Гладит его рубашки и ухаживает за садом. Она – сотрудница, которая должна сопровождать его в Америку. Она не потенциальная любовница, ни в коем случае. Он уставился прямо перед собой, пытаясь успокоиться, когда загорелся красный сигнал светофора.