Мария Высоцкая - Западня. От него не сбежать…

Он подарил его мне на то самое восемнадцатилетие, за пару часов до предложения Вити. Надел, застегнул, коснулся волос и молча ушел. Не знаю, почему я так его и не сняла. Проносила последние восемь лет и ни разу не подумала о том, чтобы закинуть в какой-нибудь дальний ящик. Возможно, он напоминал мне о том хорошем, что было в моей жизни до аварии, смерти родителей и всех этих ужасов. Он напоминал мне о дружбе, а в особенно страшные дни о человеке, который был со мной искренним, который любил. Ведь, как оказалось, он был единственным, тем, кто любит.

В дверь снова звонят, выпрямляюсь, дергаю шпингалет и толкаюсь вперед.

– Я к тебе… – Ирка застывает с поднятой рукой, в которой сжимает бутылку то ли вина, то ли шампанского. Неважно. – Луиза, что с тобой? У тебя глаза красные. Ты плачешь? Ты – и плачешь?

Подбираюсь и стираю со щек влагу. Действительно, слезы, а я и не заметила.

– Тебе показалось, – передергиваю плечами и расплываюсь в улыбке, прежде чем убрать руки в задние карманы джинсов.

Ира отодвигает меня в сторону и проходит в квартиру. Закрывает дверь и опускает бутылку на пол. Пальто бросает на длинный диванчик без спинок. Расстегивает молнии сапог, поочередно высвобождая ноги.

– Так, рассказывай. Что случилось? – Стрельцова деловито задирает подбородок и прищуривается.

С Ирой мы знакомы последние семь лет. Я тогда еще была студенткой факультета журналистики, тихой, не отсвечивающей. Боялась каждого шороха, мне все время казалось, что окружающие знают мою грязную тайну. Знают о том, что я любовница…

А вот Стрельцова, наоборот, любила быть в центре внимания. Ее жизнь била ключом. Активистка, отличница, красавица. Ириша меняла мужчин как перчатки и никогда ни о чем не сожалела. Она подошла ко мне первая. Я рыдала в туалете, потому что сделала аборт. Витя сказал, что сейчас не время, как и всегда накормив обещаниями счастливого будущего, за ручку отвел к врачу, а потом отправил домой. Домой я не пошла, поперлась на пары, только в аудиторию так и не попала, спряталась в туалете. Сидела там на подоконнике и выла в свои ладони.

Я ненавидела себя за то, что сделала. Содеянное уничтожало морально, а мне не с кем было поделиться этой болью. Совсем.

Ирке даже допытываться у меня не пришлось. Два вопроса, и я обрушила на нее весь шквал своих эмоций.

– Все нормально, Ириш.

– Ну конечно, рассказывай, – Ира цокает языком и быстро осматривается. – Пахнет мужскими духами. У тебя появился любовник, – заключает безапелляционно.

А мне хочется громко рассмеяться. Ира в курсе многих подробностей, многих, но не всех. И потому частенько равняет мои отношения со своими, а как итог делает неверные выводы.

– Нет, – бормочу и иду в кухню. – Чай будешь?

– Конечно нет. Я же со своим, – ставит на стол бутылку и достает из шкафа штопор. – У меня такой бедлам, – опускается на стул, грациозно закинув ногу на ногу, – муж приставил охранника, – закатывает глаза, – чувствую себя на цепи.

– Он все еще беспокоится, – протягиваю свой бокал, – на него покушались.

– Да знаю я. Просто раздражает. Зачем я вообще за него замуж выходила? Все же в универе я была набитой дурой. Может, развод, а?

– Все совсем плохо?

– У меня любовник, у него любовница. Нет, у нас прекрасная семья, – говорит с сарказмом. – Ни общих интересов, ни совместного отдыха, ни детей, – на последнем слове Ира осекается, выпрямляет спину и залпом допивает содержимое своего бокала. – Устала я, Луиз. Хочу обычного женского счастья. А не это вот все. Буквально на днях поймала себя на мысли, что завидую нашей Дане. Любовь у нее, муж – орел. Дети. Сраная идиллия.

Поджимаю губы, потому что ответить мне нечего. Из нас троих Данка, наверное, действительно самая счастливая. С ней мы тоже в универе познакомились, на последнем курсе, с тех пор вот и дружим втроем.

– Ты, кстати, в курсе, что папаша твоего Витьки устраивает банкет? Мы приглашены.

– Да. Я тоже.

– Мой сказал, что Мельниковский пасынок вернулся. Только все равно не пойму, ты говорила, они никогда не ладили. Стоп, так ты же, он же… а-а-а, Луиза-а-а-а, – Ирка широко открывает рот и округляет глаза. – И ты пойдешь?

– Да.

– И тебе совсем не страшно? Ну, увидеться с ним через столько лет. Ты же сама говорила, что он…

Знала бы ты, что я натворила за последние сутки, вряд ли бы так удивлялась.

– Ир, это было очень давно. Сейчас все по-другому. Да и не могу я не пойти.

– Ну да, Витька взбесится, – поддакивает. – Вот интересно, зачем Клим вернулся?