Софи Пемброк - Самый нежный поцелуй

Пятое. Она знала, что хочет получить работу в Стоунбери. Она будет делать ее лучше других. Ее карьера пойдет в гору. Это были известные факторы. Так чего же она не знает?

Первое. Она не знает, как Джаспер относится к ней. О, она знала, что он хочет ее, это очевидно. А дальше что? У нее создалось впечатление, что Джаспер был смущен сложившейся ситуацией не менее, чем она сама.

Ей нужно двигаться вперед, теперь она это точно знала. А с Джаспером покончить прямо сейчас и жить дальше в одиночестве. Запрятать эти последние две недели и хранить их в своем сердце вместе с другими горькими воспоминаниями, пока она не станет достаточно сильной, чтобы взглянуть на них снова. Когда‑нибудь. Бросив последний взгляд, чтобы убедиться, что Джаспер все еще развлекает гостей, Тори выскользнула из зала, чтобы найти графа и сообщить ему о своем решении. А потом она вернется к себе в коттедж собрать вещи. У нее было чувство, что, когда Джаспер узнает обо всем, она будет более желанной гостьей в «Мурсайд‑Инн», чем во Флэкстоуне.

Вечеринка была настолько шумной и оживленной, что Джасперу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Тори здесь больше нет. Он обыскал все обычные места: буфет, танцпол, укромные уголки, отведенные его матерью для приватных бесед и флирта, но не обнаружил никаких следов ее присутствия.

– Джаспер! – окликнул его отец, когда он вернулся в бальный зал, где проходила главная вечеринка. – Позволь представить тебе…

– Ты не видел Тори? – перебил его Джаспер. – Мне нужно срочно найти ее. – Он чувствовал, что сегодня с ней происходит что‑то странное. Почему он вообще выпустил ее из виду? Надо было все ей сказать раньше. Сказать, что намерен остаться во Флэкстоуне. Сказать, что хочет быть рядом, что не может жить без нее.

– Нет, с тех пор, как она сообщила мне хорошие новости! – ответил граф, поднимая бокал с шампанским в шутливом тосте.

Джаспер замер.

– Хорошие новости? – Его интуиция вопила, что, какими бы ни были новости, они не принесут ему ничего хорошего. Иначе она сама бы сказала ему.

– Да! Она согласна работать в Стоунбери вместе с Феликсом. – Глаза графа слегка расширились. – Я полагал, что она сама тебе скажет…

– А она и не собиралась, – отрезал Джаспер.

Стоявшие вокруг них гости попятились назад, но ему было все равно. Внезапно все встало на свои места. Вот почему она увильнула от разговора в желтой гостиной. Она уже приняла решение уехать, даже не поговорив с ним об этом. Он думал, что их занятия любовью послужат началом отношений, а она, оказывается, прощалась с ним.

– Когда она сказала, что ей нужно время подумать, я истолковал это, как ее желание обсудить все с тобой. Вы сработались и прониклись к друг другу приязнью, и теперь, когда ты остаешься во Флэкстоуне…

– Я не говорил, что остаюсь, – огрызнулся Джаспер.

На самом деле он действительно хотел остаться здесь с Тори. Или поехать в Стоунбери вместе с ней. А она, оказывается, будет там с Феликсом. Сводный брат, с которым он еще даже не успел поговорить по душам. Но она выбрала его. И это отнюдь не мясной пирог с элем, который она украла.

Она забрала себе проект, который они разработали для его матери, и вместо этого передала его Феликсу, даже не подумав о нем.

– Ну, может быть, именно поэтому Тори не говорила с тобой об этом, – сказал граф спокойно. – Если тебя здесь нет, какая разница, куда она поедет?

– Ты отлично знаешь, какая. – Гнев душил Джаспера. Он больше не мог сдерживаться. – Мы планировали Стоунбери как убежище для мамы, ты же знаешь. А теперь ты снова берешь все, что хочешь, и снова все рушишь, как это было почти тридцать лет назад. Ты всегда хочешь всего, не так ли? Заполучить свой лакомый кусок и съесть его. Ты хотел жениться на матери из‑за ее денег и иметь рядом любовницу. Ты хотел, чтобы твой законный наследник и твой незаконнорожденный сын росли вместе, даже если ни один из них не знал правды. А теперь ты хочешь заявить всему миру, что Феликс твой сын, невзирая на последствия для всех остальных, даже если это означает, что ты крадешь у меня женщину, которую я люблю.

Послышались ахи и охи шокированных гостей. И Джаспер понял, что устроил отцу сцену. Боже, что он такое сказал! Он любит Тори Эдвардс? Когда, черт побери, это произошло?!

«В тот самый момент, когда впервые поцеловал ее, идиот», – пронеслось у него в голове.

И только увидев искаженные ужасом лица Тори и Феликса, которые стояли в дверях, Джаспер осознал, что натворил.