Арина Бурыгина - Пробуждение - Приснись мне снова

— Не какой, а какая! Не помнишь, что ли, я рассказывал тебе — познакомились на море? Вот она теперь ко мне летит. Жениться я собрался, дружище!.. — шумно выдохнул Мишка. — А тачка, зараза, не заводится! Сорок минут уже с ней е… это самое, бьюсь… Ни хрена!.. Выручай, Вень, будь другом! Сочтемся потом…

— Ну-у… — неуверенно пробормотал я, — у меня же не «мерин», сам знаешь… Успеем ли? Сотня кэмэ все же…

— Успеем, если сейчас сразу выедем!.. Дорога сухая еще, нормально, я вчера в ту сторону ездил…

— Ну, ладно, — притворно-тоскливо пробубнил я. — Ты где сейчас?

— Так дома, где еще… — начал Мишка, но вовремя опомнился: — В смысле у дома, возле подъезда. Знаешь, где я тачку ставлю?

— Ну… — сказал я. — Хорошо, жди…

Я нажал «отбой» и разочарованно пожал плечами, по-прежнему нависая над Машей. Та фыркнула, быстро выскользнула из-под меня, вскочила, плотно запахнула халат и отвернулась к окну.

— Ну, чего ты? — положил я руку на плечо девушке, но Маша дернула им, не оборачиваясь. — Ты же слышала… Друг просит.

— Дружба превыше всего! — резко повернулась Мария и блеснула улыбкой.

— Да, — кивнул я. — И вообще…

— Молчи, — зажала мне рот Зорина холодной ладошкой. — Я все понимаю. Прости меня. Это был внезапный порыв. Прости. — Казалось, она говорила совершенно правильные слова, но тон, каким они были сказаны, был таким же холодным, как и ее рука. Фразы падали отрывисто, сухо, звонко, словно осколки льда.

Я молча направился в прихожую, надел куртку, бросил «Пока» и сам открыл дверной замок.

Я долго не могла отойти после разговора с Верой. До конца работы еще как-то держалась — срочные дела не позволяли отвлекаться на посторонние размышления. Зато когда я пошла домой, мысли эти, словно стая голодных волков, подстерегающих одинокого путника, набросились на меня все разом…

Что только выдумала эта Вера?! Меня — в начальники отдела! Да кто я такая?.. Впрочем, действительно — кто? Ведущий специалист с высшим образованием, девятый год работаю в конторе. Пусть в небольшом допофисе, но суть работы та же. Неужели не справлюсь? Ведь я все время мечтала быть в самой гуще событий, не тупо исполнять указания начальства, но и самой что-то придумывать, разрабатывать, внедрять… И вот он — случай!..

Да какой такой случай?! Дура ты, дура, Майка! Кто тебя туда звал? Мало ли что Вера напридумывала… Говоров никогда мне не предложит это место! Кто я ему? Посторонняя баба. Почти незнакомая, некрасивая, старая уже — через полтора года тридцать… Хотя он сам-то!.. Сколько ему? Сорок есть? Если и нет, то около. Вон, седина уже на висках, морщинки возле глаз… Правда, не портит его ни то, ни другое. А возле него вон какие фифы крутятся, как эта, Зорина, в столовой сегодня… Да конечно, он лучше ее возьмет!

Хотя, тьфу, о чем я думаю?.. Сам-то он все равно уходит, какая ему разница, кто на его месте будет работать — красавица или каракатица? Кстати, о Каракатице… Она тоже меня не утвердит. Или утвердит? Вроде бы она неплохо ко мне относится. По крайней мере, Вера говорит, что тут больше от Матвея Михайловича все будет зависеть. Кого он предложит Клариссе, того та и утвердит. Мол, она ему доверяет очень. И Вера — вот ведь тоже что посоветует! — начала долбить, чтобы я перед Матвеем «хвостом покрутила»! Ну, не совсем уж, мол, до крайностей, но все же… А как я перед ним этим самым хвостом крутить стану? Я и не умею этого, да и не хочу. Нет, сам Говоров мне не противен, конечно. Хоть и в возрасте мужчина, но и не старый, и ничего себе так выглядит… А все равно не по мне — угрюмый какой-то, насупленный. К такому и по делу-то подступиться боязно, не то что «хвостом крутить»! Но… Машка-то Зорина крутит! А ведь она и моложе меня, и куда красивей!.. Вот именно, что моложе и красивей. Дура ты, Майка, дура! Куда со своим деревенским веснушчатым рылом против нее полезешь?

Тьфу! Опять о какой-то ерунде думаю!.. Да при чем тут рыло и красота? Это же не киностудия и не подиум, а серьезная контора. Здесь главное — профессиональные качества. Но их никто не оценит, если будешь все время держаться в тени, не станешь предлагать себя сама… Дура, не в том смысле «предлагать», в каком ты сейчас подумала!.. Кстати… А если бы в том самом? Ты бы хотела?.. Ну, вот с Матвеем этим?..

Тьфу! Тьфу! Тьфу!.. Ну и засранка ты, Майка! О чем думаешь-то? А Ваня? Любимый, единственный?.. Что единственный — да… Он же — первый. А вот любимый ли?

Я подумала так и сама вздрогнула от собственных мыслей. Даже озноб пробил. Разве я не люблю Ваню? А… разве люблю?..