Марина Буторина - Убивая вкус [СИ]

— А сами не видите? — нелюбезно отвечает та, что пониже.

Хакс с презрением поджимает губы и поворачивается к Финну.

— Я думаю, что говорить будет только бригадир.

— А я он и есть, — обращается к нему вдруг низкорослое недоразумение.

Хакс полностью оборачивается к ней и выпрямляется, стремясь сделаться еще выше.

— Вы? — с язвительной улыбкой и уничижением в голосе спрашивает он.

Она откладывает инвентарь в сторону и подходит к нему, ничуть при этом не теряясь.

— Да, я. И вообще-то я перед заказчиком буду отчитываться.

Мерзавка.

— Передо мной, — яростно шипит Хакс, не в силах стерпеть такого унижения.

— Мда? — протягивает та. — У меня есть договор с клиентом, где вы не указаны в качестве его представителя.

Все присутствующие будто замирают, пока он окидывает ее гневным взглядом, желая испепелить на месте. Но ей все нипочем. Ведь она права. Он осуществляет лишь авторский надзор.

— Что ж, — холодно замечает он и вкладывает в следующие слова несуществующую угрозу: — Я осмотрюсь.

— Да пожалуйста, — она возвращается к своей работе.

Хакс обходит квартиру дважды, оценивая всю проделанную на данном этапе работу тщательнейшим образом. Сверяется с документацией и визуализацией… и не находит, к чему придраться.

Гадство.

Когда он возвращается в гостиную, никто не обращает на него внимания — все заняты работой.

— Я удовлетворен, — сухо резюмирует он, сохраняя лицо.

— Какое счастье! — бормочет бригадирша, занятая делом.

Хакс чувствует, как лицо так и краснеет от гнева.

— Я приеду с проверкой на следующей неделе.

Девушка бросает на него серьезный, недружелюбный взгляд, продолжая работать.

— Мне-то что? Хоть поселитесь тут. Главное, под ногами не путайтесь.

Он еще секунд пять стоит в проеме как дурак, презрительно разглядывая ее безобразную черную челку до глаз и несуразные подвитые пряди, обрамляющие лицо, и решает, что такое неуважение ей еще аукнется.

А после молча уходит.

Это должно прекратиться. Девчонке придется убраться.

Кайло мрачно глядит в противоположный угол мастерской, туда, где находится рабочее место его дяди Люка, который взялся обучать столярничеству всех желающих за небольшую плату — решил, значит, тряхнуть стариной.

Когда Кайло с неохотой и подозрительностью соглашался предоставить ему место для этих занятий, он даже и не думал, что кто-то найдется в ученики к старому мастеру.

Нашлась она.

Молодая девушка, утирающая пот со лба тыльной стороной ладони, сдувает падающую на глаза прядь, пока деревянная стружка падает к ее ногам в вытертых кожаных ботинках. Она пришла в рубашке, но сняла ее в процессе работы. У нее точеная фигура, вполне спортивная, сильная, но и женственная тоже. Все это он сумел разглядеть благодаря белой хлопковой майке.

И то, что она не носит лифчика, — тоже.

«Скажи ей что-нибудь. Например: „Я Кайло, а тебя как зовут?“»

Конечно, он знает ее имя. Рей. Он изо всех сил прислушивался к разговорам Люка и его ученицы в первые дни, желая вызнать его. Но ведь можно и слукавить.

Или же прибегнуть к другой уловке. Бросить эдак невзначай: «Эй, нужна помощь?» Люк скуп на советы и неразговорчив, а она полна энтузиазма — наверняка ей захочется задать ему хоть пару вопросов. Главное — говорить и выглядеть расслабленнее и дружелюбнее, а… не как обычно, в общем.

Но минуты складываются в часы, утро плавно перетекает в полдень, а он молчит. Продолжает работать, немного остервенело обращаясь с деревом, будто оно виновато в его ступоре. А Рей все никак не уйдет. Чем она вообще занимается? Разве ей не нужно быть где-то еще? И, будто подслушав его мысли, Люк обращается к ученице:

— Пожалуй, на сегодня хватит. Как думаешь?

Рей смотрит на результат своих трудов и ощутимо расстраивается.

— А я могу еще задержаться? — спрашивает она с подкупающей открытостью.

— Нет, — бессердечно отрезает Люк. — Не могу я до вечера здесь торчать — мне еще пары в техникуме вести.

— А можно я сама поработаю? — не отступается Рей, пока Кайло мысленно мечется между двумя противоречивыми желаниями: чтобы она осталась и чтобы ушла.

— Ну… — Люк разводит руками. — Мастерская не моя. Если мой племянник не станет возражать…

И они оба синхронно обращают к нему свои взгляды.

Кайло сохраняет лицо бесстрастным. Нельзя давать понять, что он только и делал, что прислушивался к их разговору.