Анна Славич - Биология

От досады она раскраснелась. Никогда еще она не казалась Виктору такой красивой.

— Да, я хочу иметь ребенка. Что в этом странного или смешного? — Настя уже не могла остановиться. — И он у меня скоро будет!

Виктор невольно посмотрел на ее живот.

— Но ты…

— Нет-нет, — перехватив его взгляд, сказала Настя, — я еще не беременна. — Ей вдруг захотелось рассказать кому-то о своих мучениях. Рассказать по-дружески, чтобы ощутить поддержку. — Я решилась на искусственное оплодотворение.

— То есть твой ребенок не будет знать, кто его отец? — с ревнивой ноткой спросил Виктор.

— Конечно, нет!

Почему-то Виктор почувствовал облегчение от этих слов.

— А кто-нибудь еще знает об этой твоей задумке? — продолжал допытываться он.

— Никто. Ты первый узнал.

Заметив в глазах Виктора гневные искорки, но не поняв, почему он разозлился, Настя простодушно добавила:

— Уже совсем скоро. Через пару дней!

— Через пару дней?! — рявкнул Виктор, наконец, давая выход своему гневу.

Настя испуганно посмотрела на него, не понимая, что его так взбесило. Наверное, он не привык к дамским излияниям, а она пустилась в откровения. Как глупо!

— Давай не будем об этом, — прошептала она.

— Почему? Это тебе неприятно? — Виктор невольно перешел на шепот.

— Мне больше нравится, когда ты говоришь мне комплименты. А сейчас… сейчас ты смотришь на меня, как будто я сумасшедшая.

— Ты и есть сумасшедшая.

— Это еще почему?

Виктор схватил ее за руку и увлек танцевать. В него словно бес вселился. Он кружил ее в танце, вертел вокруг себя — она едва успевала сообразить, как двигать руками и ногами. Прощальный бал! Он ей надолго запомнится!

Уже глубокой ночью Виктор стоял на кухне и прямо из бутылки жадно пил минеральную воду. Мысли о Насте не покидали его. Он вышел на улицу. Хотелось спокойно обдумать все, что она сказала. Слабый ветер приятно освежал лицо. Это было очень кстати. Окна окрестных домов были темными, только у Насти до сих пор горел свет. Интересно, что ей не спится? У нее есть цель в жизни, она точно знает, чего хочет, а его раздирают противоречия. Его неудержимо влечет к этой девушке, но он ей, кажется, совсем безразличен. Он нисколько ей не интересен, не говоря уж о том, чтобы сделать его отцом своего ребенка. От этой мысли кровь бросилась ему в голову.

Виктор еще побродил по темному саду, но потом неведомая сила привела его к знакомому крыльцу. Доводы рассудка испарились.

— Виктор? — удивленно спросила Настя, увидев его на пороге. — Что у тебя случилось?

— Ты впустишь меня?

— Да, конечно. — Настя шире распахнула дверь. — Проходи!

— Я не разбудил тебя?

— Нет, я не спала. Никак не могу заснуть.

— Мне тоже не спится, Настя… Я все думал о том, что ты собираешься делать, и…

Настя предостерегающе подняла руку.

— Тебе надо думать о своем проекте, прости, что я нагрузила тебя своими проблемами. Я с ними справлюсь. А ты, кажется, скоро улетаешь в Боливию? Возможно, я тоже перееду в другое место.

Такого поворота событий Виктор не ожидал.

— А как я буду узнавать о тебе? — вырвалось у него.

— Ну… если хочешь, я буду писать тебе письма, — пообещала Настя, изо всех сил стараясь сдержать подступившие слезы. — И присылать фотографии! И потом, мы можем встретиться, когда ты вернешься из экспедиции.

— Но это так долго — два года!

Настя вздохнула.

— Да, это действительно долгий срок. И за два года многое изменится. В доме будет ад кромешный: раскиданные игрушки, мультики по телевизору. И еще праздники по каждому поводу: новое слово, первый шаг… Как раз все то, чего ты не любишь.

Виктор с нежностью смотрел на нее.

— Не сомневаюсь, что ты будешь прекрасной матерью, Настя. И уверен, что у тебя все будет хорошо. Но я никак не могу перестать думать о тебе.

Настя отвела глаза.

— Тебе меня жалко?

— Прости, что заставил тебя плакать, — заволновался он.

— Нет, я не плачу. — Настя старалась говорить спокойно, но ее голос предательски дрожал. — Просто меня тронула… твоя забота. Я так устала… выбирать!

— Что выбирать?

— Не что, а кого. Донора.

— А что, ты еще не выбрала?

Настя взяла с тумбочки и молча протянула ему несколько листов бумаги. Ну почему она не сказала ему «до свидания», а опять растаяла, как последняя размазня!

— Я уже два месяца изучаю их, — жаловался кто-то ее голосом. Неужели это она? Уму непостижимо! Зачем она все это ему говорит? — И никак не могу выбрать — то одно останавливает, то другое. Вот, например, этот: и умный, и удачливый бизнесмен…