Мишель Дуглас - Не уйти от соблазна [litres]

– Ты лжешь! – яростно махнула пистолетом Фатима.

– Если бы. – Сара медленно обвела рукой бассейн. – Вот почему здесь так мало охраны. Видишь ли, Маджед очень надеялся, что к этому времени я буду сидеть в самолете и лететь обратно в Австралию. Он пришел в ярость, что я осталась. Он считает, что из-за меня у него возникнет много проблем. Все это было так неприятно. Я не смогла оставаться во дворце. Вот почему я здесь.

Фатима недоверчиво приподняла бровь.

– И что это за проблемы?

Сара подавила внутреннюю дрожь, увидев безумный блеск в глазах женщины.

– Ты не будешь возражать, если я вылезу из воды? Я начинаю мерзнуть.

Она могла бы попытаться отобрать у Фатимы пистолет на земле, но в воде у нее вообще не было никаких шансов.

Фатима махнула пистолетом в сторону ступенек в дальнем конце бассейна.

– Одно лишнее движение…

– Я поняла.

Сара поднялась по ступенькам, очень медленно, и, повернувшись к Фатиме боком, коснулась своего живота.

– Думаю, теперь ты видишь, что за проблемы я имела в виду.

У Фатимы глаза полезли на лоб.

Сара взяла полотенце и опять же очень медленно начала вытирать свои волосы.

– Боюсь, если ты убьешь меня, ты скорее сделаешь Маджеду одолжение, а не причинишь ему боль. Одной пулей ты избавишь его от этого кошмара.

Господи, только бы эта безумная поверила ее словам.

– Почему я должна верить тебе? – снова махнула пистолетом Фатима.

– Зачем рисковать, если ты можешь убедиться в правоте моих слов завтра или послезавтра. Новости о нашей разорванной помолвке появятся во всех газетах. Что до Маджеда, если ты убьешь меня, он испытает чувство вины и сожаления, но он не будет страдать… Ведь он избавится от ненужных хлопот.

В бассейн вошла Мария, телохранитель Сары, которая работала под прикрытием, выдавая себя за горничную. Сара мысленно поблагодарила Аишу, настоявшую на том, чтобы у нее была личная охрана. Мария резко остановилась, увидев постороннего человека, а Фатима тут же опустила руку и спрятала пистолет в складках своей туники.

– О, Мария, это… Синна, моя приятельница, – как можно беззаботнее сказала Сара. – Будь так добра, принеси нам чай. Или ты предпочитаешь кофе? – спросила она, повернувшись к Фатиме. – Крепкий турецкий кофе?

Фатима отрывисто кивнула.

– Чудесно. Крепкий турецкий кофе для Сины, а мне принеси немного этого восхитительного цикория.

Слово «цикорий» было кодовым для Сары и Марии, и, к чести последней, та ничем не выдала своего волнения.

– Хорошо, мисс. Я пришла сказать, что вам звонит его высочество, принц Маджед.

Сара наигранно вздохнула и закатила глаза.

– Скажи ему, что я не могу подойти к телефону. И напомни ему, что если он выполнит мои требования, я не буду встречаться с прессой. А еще скажи, что он найдет коралловое ожерелье своей матери в верхнем ящике комода в гостевой спальне, где я останавливалась. – Она перевела взгляд на Фатиму. – Меньше всего хотелось бы, чтобы во дворце меня обвинили в том, что я воровка.

– Да, мисс.

Мария тихо вышла за дверь, а Сара потянулась за своей блузкой.

– Она немка. Думаю, они боятся, что я плохо повлияю на какую-нибудь благочестивую девушку из местных.

– Возможно, она шпионит за тобой.

– Прекрасно, – пожала плечами Сара. – Если она скажет Маджеду, что я не одна, он подумает, что я устроила переговоры с прессой. Мне это только на руку.

– Почему ты не выдала меня?

Сара глянула на пистолет в руках Фатимы.

– Можешь назвать меня сентиментальной, но мне не хочется быть застреленной. И я не хочу того же самого для Марии, даже если она следит за мной. Она всего лишь прислуга.

К ее огромному облегчению, беспокойство ее собеседницы немного улеглось.

– Что ты потребовала от Маджеда?

– Может, присядем? – Сара жестом пригласила Фатиму присесть на диваны, стоявшие на террасе. – Я потребовала с него деньги.

– Много? – поинтересовалась ее собеседница.

– Думаю, много. Я потребовала миллион долларов. Мне плевать, что Маджед не хочет признаваться, что он отец моего ребенка, но он может позаботиться, чтобы этот малыш ни в чем не нуждался.

– Тебе следовало потребовать больше.

Фатима по-прежнему держала пистолет слишком крепко, чтобы Сара рискнула отнять его.

– Думаешь? А сколько бы ты попросила?

– Два миллиона. В американских долларах.

– Черт! – наигранно расстроилась Сара. – Я попросила в австралийских.

Фатима презрительно фыркнула.

– Ты понятия не имеешь, что делаешь!