Дэни Коллинз - Поцелуй желанной интриганки

— Ты живешь в нищете, Ками. — Он сел рядом с ней. Вся его фигура была напряжена. — Я не жду, что ты простишь меня за это. Брак — лучшая компенсация, которую я могу предложить. Ты будешь иметь право на половину моего состояния, и наш ребенок унаследует все это.

— Мне не нужны твои деньги, Данте. — Ками вздохнула с облегчением.

— Чего же ты хочешь? Жить одной в Канаде? Запретить мне видеться с ребенком? Откажешь ребенку во всем этом? Ты права. Я не позволю тебе это сделать.

Ей нужно его сердце, его любовь. Но она никогда не получала то, что хотела. Никогда. Ками натянула рукава платья, нашла босоножки.

— Давай дождемся результатов официального расследования, а потом посмотрим, что делать дальше.

Данте встал, натянул брюки, отряхнул колени и попытался застегнуть рубашку. Но пуговиц не было.

— Что же ты со мной делаешь, — пробормотал он. — Если тебе нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о свадьбе, — вперед.

Ками фыркнула и ушла.

На следующее утро после завтрака Бернадетта с большой гордостью провела Ками по галерее семейных фотографий, назвала десятки имен и степень родства. Ками не запомнила ни одного имени. Но ее внимание привлекла свадебная фотография Бернадетты. На фотографии молодая Бернадетта выглядела ошеломленной. Ее муж был таким красивым и сильным. Ками прекрасно понимала, почему Бернадетта согласилась выйти за него.

— Данте очень похож на него. Наверное, вы его очень сильно любили.

Бернадетта не отвечала. Ками испуганно посмотрела на нее.

— Да, очень сильно, — улыбнулась Бернадетта реакции Ками и снова посмотрела на фотографию. — Хотя не сразу. Мы заключили брак по расчету. Для него это был обходной путь, чтобы избежать какой-то бумажной волокиты. Я хотела освободиться от гнета отца. Он был милым, но очень строгим мужчиной. Я почему-то думала, что с Лео мне будет легче. Данте похож на него по темпераменту.

— О, бедняжка, — поддразнила Ками.

— Да. Желание командовать у них в крови. Галло, одним словом. — Она смотрела на Ками так, как будто видела ее насквозь. — И они не часто влюбляются. Но если отдают кому-то свое сердце, это навсегда.

Ками очень старалась не желать невозможного.

— А как это было у вас? — с тоской в голосе спросила Ками. — Много прошло времени?

— Я сопротивлялась, сколько могла. Я даже не планировала ложиться с ним в постель, хотела сохранить себя для настоящего мужа. Я не продержалась и дня, — хитро подмигнула Бернадетта. — Лео был очень убедителен. — Ками не смогла удержаться от смеха. Слишком удивительно для такой старой женщины шутить о сексе. — Если бы я не была такой упрямой, первые годы замужества могли бы быть проще. Но мне просто необходимо спорить с ним. Но мы притерлись друг к другу. Как и вы с Данте.

Пульс Ками участился. Первой мыслью было, что Бернадетта каким-то образом услышала их в винограднике прошлой ночью.

— Вчера ты не попробовала наше восхитительное вино, — внезапно сменила тему Бернадетта и мягко посмотрела на Ками: — Если ты думаешь, что я не обратила внимания на ваши с Данте фотографии с открытия «Тэбор», — ты недооцениваешь мое желание поскорее женить моего внука. У моих мальчиков, может быть, и есть от меня секреты, но они их не умеют скрывать.

— Я… — прошептала Ками. Ей пришлось прочистить горло. — Я не хочу, чтобы вы думали, что я все подстроила. Я сама не до конца верю в это.

Бернадетта нравилась Ками. Ей было сложно представить, как она со всем будет справляться, если потеряет единственную союзницу.

— О, моя дорогая, никому не под силу использовать Данте. Единственная причина, по которой Артуро смог это сделать, — они всю жизнь были близки, — с горечью проговорила женщина. — На самом деле я боюсь, что произошедшее между ними может сломать Данте. Единственное, что может спасти его, — твое прощение.

— Пожалуйста, не вмешивайте меня в это, Бернадетта.

— Если ты отвергнешь его, если откажешь ему в его праве на ребенка, он всю жизнь будет винить себя за это и превратится в еще большего циника, чем сейчас. Теперь я лучше понимаю эти последние годы: дело не только в неожиданной смерти Лео и том, что Данте пришлось взять на себя бразды правления корпорацией. Не это сделало Данте таким черствым. При этом я понимаю, что чувство горечи может уничтожить его. Совсем скоро он отвернется от меня и от людей, которые его любят. Единственное, что может спасти его от такой участи, — любовь.

— Не давите на меня, — произнесла Ками, откинув волосы с лица. — Он не любит меня, — прошептала Ками. Как же было больно произносить это вслух.