Кэрол Маринелли: Снова поверить в любовь

Ей было мучительно больно при мысли, что пришлось отказаться от всего этого.

Но она этого не показывала.

На ней было оранжевое платье, которое великолепно сочеталось с ее волосами. А на ее стройных ногах были высокие черные ботинки.

Спускаясь по лестнице, Мерида пыталась представить реакцию Итана.

— Я готова.

Итан повернулся к ней и подумал, что никогда еще не видел ее такой красивой. На девятом месяце беременности она ухитрялась выглядеть невероятно сексуальной.

— Вау! — выдохнул он.

И только.

— Я отказалась от услуг Ховарда, — сказала Мерида.

— Слава богу.

— И я полностью обновила свой гардероб.

— Молодец.

Он заставил-таки ее улыбнуться. Когда он послал ее к Ховарду, он просто хотел помочь ей освоиться в новом мире.

Сегодня вечером мысли Итана занимала не только постель, что было крайне редко. Он хотел Мериду. Настоящую, которая постоянно ускользала от него.

— Планы поменялись, — сказал он. — Мы идем смотреть «Ночной лес».

Он взглянул на нее, но выражение ее лица не изменилось.

— Я думала, мы идем смотреть…

— Да, но Хелен напутала с билетами. И я давно хотел посмотреть этот спектакль. Когда в прошлый раз я ушел посреди первого действия, это выглядело невежливо. Я сказал, что мы заглянем к Джобу перед уходом.

— Хорошо, — сказала Мерида. — Я пойду возьму свою куртку.

На улице шел сильный снег, и они ехали в больницу очень медленно.

Итан всегда был напряжен, когда они навещали его отца, но в этот вечер он улыбнулся ему и сообщил, что они едут смотреть «Ночной лес».

— Вы наконец решились на это? — с усталой улыбкой спросил Джоб.

— Да, — с лучезарной улыбкой ответила Мерида, хотя внутри ее трясло. Не от перспективы похода в театр, а оттого, что Джоб выглядел очень плохо.

Итан смотрел, как Мерида села на краешек кровати Джоба. Он удивлялся, как ей это удавалось, — как она могла чувствовать себя свободно в этой комнате, напичканной разными аппаратами, при каждом звуке которых он чуть не подпрыгивал.

Но он не показывал этого. Он тоже был хорошим актером.

Немного поговорив с Джобом, Мерида встала с кровати, чтобы посмотреть на цветы, которые ему присылали.

— Вот эти замечательны, — сказала она. — От Шантель?

Джоб кивнул.

— Позвольте ей навестить вас, Джоб, — сказала Мерида.

— Я говорил тебе, что мне не нужны зрители. — Он повернул голову и посмотрел на Итана: — Ты разговаривал с Морисом?

— Нет.

— Потому что я хочу, чтобы он…

— Папа. — Папа, а не Джоб. Итан посмотрел отцу в глаза. — Я здесь не для того, чтобы говорить о работе.

Он не знал, что сказать дальше. Как заполнить наступившее молчание. Потому что работа была единственным, что связывало его с отцом.

Но тут вмешалась Мерида.

— Мой акушер заходил поговорить с вами? — спросила она, потому что Джоб не упоминал об этом; хотя акушер заверил ее, что был у него, Джоб мог этого не помнить, если был под действием сильных препаратов.

— Заходил.

— И?

— Я сказал ему, что нет нужды говорить мне, кого ты родишь, потому что я решительно намерен дожить до родов.

Итан не был так уверен.

— Я зайду повидать тебя завтра, — сказал он.

— У тебя первое за месяц собрание совета директоров и…

Итан поспешно пожелал отцу спокойной ночи.

Театр был заполнен, но вместо того, чтобы направиться в ложу, они сели на семейные места в четвертом ряду.

Это было так близко, что Мериде казалось, что она может протянуть руку и коснуться сцены.

— Как ты себя чувствуешь, снова попав сюда? — спросил Итан.

— Отлично. — Она пожала плечами. — С нетерпением жду начала спектакля.

Но это было не так. Мерида на самом деле боялась его.

В программке уже не было ее фотографии. И весь состав был на месте, без замен.

Мерида сидела и смотрела, как медленно гаснет свет и поднимается занавес, как птицы летят в свои гнезда и ночь спускается на прекрасный лес.

И на ее карьеру.

Она взглянула на Итана, но все его внимание было сосредоточено на сцене, и он, казалось, даже не догадывался, как все это мучительно больно для Мериды.

Но он догадывался.

Итан слышал, как она доставала бумажную салфетку, но не пошевелился. Потому что Мерида должна была пройти через это, так же как и он должен был выяснить отношения с отцом, что он собирался сделать на следующий день.

Постановка была блистательной, прекрасной, захватывающей дух. И у нее были все основания оплакивать свое отсутствие на этой сцене. Но она ни разу не упрекнула Итана за это.