Мелани Милберн - Приглашение на собственную свадьбу

Это была настоящая медленная пытка. Зак удерживал Холли на краю блаженства, пока она не заметалась под ним, моля о пощаде.

— Пожалуйста. Я больше не могу.

Тогда он поднялся обратно и одним рывком вошел в нее. Зак двигался так неторопливо, что Холли вонзила пальцы в его ягодицы, призывая ускорить темп.

Он снова набросился на ее рот, подарив ей такой дурманящий поцелуй, что у нее закружилась голова. Зак продолжал входить в нее, не убыстряя темп движений, отчего ей казалось, что она умрет, если эта сладкая пытка продлится еще хотя бы пару секунд.

Холли запустила пальцы в его волосы и сжала руки в кулаки.

— Я так сильно хочу тебя, что схожу с ума.

Тогда Зак ускорил свой темп, и она задвигалась вместе с ним, подгоняя его каждым движением своих бедер, отчаянно желая избавиться от напряжения.

И тогда он наконец скользнул рукой к низу ее живота, и она содрогнулась от обрушившегося на нее мощного оргазма. Но Зак не дал ей расслабиться, он продолжал ее ласкать, и ее захлестнула еще одна волна наслаждения, на этот раз еще более интенсивная. Холли громко вскрикнула, и ей показалось, что она теряет сознание.

Она сжала в своих объятиях Зака, который сделал еще несколько резких толчков, а потом весь содрогнулся и, обессиленный, рухнул на нее, не вынимая из нее свою теплую и влажную плоть.

Холли лежала так несколько долгих минут в тишине, вспоминая малыша, которого сегодня подержала на руках. Ей вдруг стало тоскливо от того, что она не могла родить ребенка от Зака, потому что он не хотел впускать ее в свою жизнь навсегда. И она осознала, что больше не может обманывать себя и довольствоваться их временной помолвкой, ведь ей хотелось большего. Холли мечтала о той гармонии, которая царила в отношениях ее родителей, и похожей на сказку свадьбе, где прозвучат слова брачной клятвы и где ее жених поклянется любить и защищать ее.

Только Зак не собирался открывать для нее свое сердце.

— Радость моя, все хорошо? — встревоженно спросил он, убирая прядку волос с ее лба.

Она отодвинулась от него и, поднявшись с кровати, завернулась обратно в полотенце.

— Холли, дорогая, что случилось? — Зак встал с кровати вслед за ней и взял ее за предплечья.

— Ты называешь меня всякими ласковыми словами, но они ничего не значат для тебя.

— О чем ты говоришь? У нас интимные отношения. Что плохого в том, что я называю тебя «милой» или «дорогой»?

— У нас отношения, в которых слышно тиканье часов. Я не вижу здесь ничего интимного. И ты не хочешь того, чего хочу я. Чего всегда хотела.

— Ты ведь говорила, что не гоняешься за сказкой, — бросил Зак, повязывая полотенце вокруг бедер. Его движения были медленными, выверенными и неестественно спокойными, будто он контролировал свою реакцию на ее слова.

— Да, говорила. Но я обманывала себя. Знаю, ты сказал, что мы не должны привязываться друг к другу, но я больше не могу обещать этого.

— К чему ты клонишь?

— Я не говорю, что влюблена в тебя, но я не могу продолжать эту связь, потому что так будет неправильно. Для меня. Я не хочу слишком привязываться к человеку, который не способен ответить мне взаимностью.

Он стиснул челюсти и нервно провел рукой по волосам.

— Прости, радо… то есть Холли. Ты говоришь, что не влюблена, и вместе с тем хочешь порвать со мной. Я не вижу тут логики.

— Зато я вижу. Я не хочу снова страдать. Но ты можешь причинить мне боль, если я влюблюсь в тебя.

— Тогда не влюбляйся в меня, вот и все. — Его смех прозвучал безрадостно, словно он сам не верил в практичность своего предложения.

— Зак, послушай меня. Ты ясно дал понять, что не хочешь жениться и обзаводиться семьей. А я поняла, что хочу этого. До боли. Я росла в любящей семье и хочу, чтобы у меня была такая же.

— Холли, ты можешь обзавестись семьей через год или два с кем‑то другим. К чему такая спешка? Ты еще молода и…

— Я больше не хочу терять время на отношения, которые ведут в никуда. Повторяю, Зак, я не хочу страдать, а ты можешь причинить мне боль, как никто и никогда раньше.

— Я бы никогда не обидел тебя. — Он взял ее за плечи и развернул лицом к себе. В его глазах светилась тревога, словно ему стало дурно от одной мысли о том, что он мог причинить ей боль. — Ты замечательный человек. Удивительный, но я с самого начала говорил тебе…

— Пожалуйста, не надо, — оборвала его Холли, теряя последние крупицы надежды. — Я уже дважды слышала подобную речь от своих бывших. Они тоже говорили, что дело не во мне.