Ольга Луценко - Обыкновенная история на Краю Земли (сборник)

В траве, не разбирая дороги, прошуршал ёж. Полкан даже рычать на него не стал, не хотелось отрывать взгляд от звездного купола над головой: «А вот интересно, звездные собаки и звездные коты на небе могли бы быть приятелями?» Мысли в его голове толпились, натыкаясь одна на другую: «Там, наверное, полно всех! Целый звездный Мир!» И уже почти засыпая, Полкан удержал последнюю, самую добрую из всех своих мыслей: «Вот бы с ними познакомиться! С тамошними…» А потом мысли исчезли, разлетелись, словно испуганные воробьи, и Полкан уснул.

Соседский петух спозаранку уселся на забор и во все горло возвестил миру начало нового дня! Полкан еще нежился в сладкой дреме, когда его ухо уловило тонкий металлический звон и топот молодых сильных лап на дороге. Сомнений быть не могло – к соседям в гости приехали родственники, а с ними – доберман Гром. Надменный, избалованный пес, чрезвычайно гордившийся своим положением и родословной. С Полканом у них была обоюдная неприязнь. Вот и сейчас Гром встал передними лапами на плетень и звучно гавкнул в сторону Полкановой конуры:

– Эй, ты! Цепной прихвостень! Ты там еще не издох?

Полкан не хотел выходить, но никогда не мог себя сдерживать, если кто-то начинал дразнить его. С громким лаем дворовый пес выскочил из конуры и бросился к забору, где красовался его обидчик. Но крепкая стальная цепь удержала порыв возмущенных чувств, и Полкан от резкого рывка свалился прямо в пыль.

– Эх, ты, старая грязная калоша! – не унимался Гром. – Ну, погляди на себя! На кого ты похож? И смердит от тебя за три версты!

– Убирайся прочь! – рявкнул Полкан, поднимаясь на ноги. – Это мой двор!

– Да нужен мне твой двор, несчастная дворняга! – Гром оскалился в высокомерной улыбке. – Ты ведь кто? Ты – никто! Псина беспородная! Вот и валяйся на своем дворе в своей пыли! А я пес породистый, я иду по жизни вперед с гордо поднятой головой!

– А ты и впрямь такой умный или притворяешься? – раздалось откуда-то сверху.

Обе собаки повернули головы и посмотрели вверх. На ветке старой яблони сидел Тихон. Он не торопясь умывал морду и лапы.

– А! И ты тут! Рыжий прохвост! – Гром тоже не отличался терпением, и с лаем кинулся под яблоню – Вот я тебе покажу! Разорву в клочья твою поганую наглую морду!

Тихон выгул спину, сладко потянулся и, наклонив голову, задумчиво произнес:

– Знаешь, Гром, труднее всего в жизни дается то, что дается не тебе…

Даже обиженный Полкан усмехнулся, потирая ушибленный бок. А Гром с надрывом и хрипом лаял на кота:

– Дай только добраться до твоего хвоста! Уж я от тебя мокрого места не оставлю, наглый кошак!

– А ты сначала доберись! – рыжий наглец спрыгнул на Полканову конуру, а потом уселся на заборе. – А что? Видать, и впрямь хорош мой хвост, раз он тебе так понравился!

– Ну, держись! – и Гром вмиг оказался на территории Полкана.

Полкан с яростью бросился на нарушителя. Но Гром тут же ретировался и перескочил обратно:

– Так ты еще и котов охраняешь? – рыкнул он. – Копна блохастая! Я и до тебя доберусь, вот только с котом разделаюсь!

А Тихон тем временем уже был на проселочной дороге и медленно шел вдоль сточной канавы, сплошь заросшей осокой и засиженной лягушками. Канава источала неповторимый стойкий аромат зацветшей воды и маслянистого ила. Кот шел так, словно и не было за забором никакого разозленного добермана.

Гром незамедлительно бросился к калитке. Полкан предупредительно залаял, но Тихон, казалось, и вовсе ничего не слышал. Возле старой ивы через канаву было перекинуто несколько упругих веток. Кот прошел по ним до середины и сел.

Доберман Гром с твердым намерением покончить с рыжим наглецом мчался по дороге к тому месту, где сидел Тихон. В азарте он на полной скорости оттолкнулся от берега и сиганул прямо на ветки, стараясь вцепиться зубами в ненавистного кота!

Полкан заскулил от досады и зажмурил глаза. Но потом очень об этом пожалел, так как не увидел самого интересного: в последний миг Тихон ловко вцепился в свисающие до самой воды ивовые косы и быстро вскарабкался по ним на дерево. А Гром со всего маху, всем своим немалым весом, угодил ровно посередине хрупкого мостика! Ветки под ним проломились, и пес плюхнулся прямо в воду! Лягушки шарахнулись от такого удара во все стороны! Гром до самой макушки погряз в скользкой, липкой и дурно пахнущей жиже. Цепляясь лапами за осоку, он пытался выбраться на берег, но скользкий ил не давал опоры, и доберман съезжал обратно в канаву. Пробарахтавшись так некоторое время, Гром, наконец, лег на брюхо и с трудом выбрался на берег.