Евсей Кац - Америка – опасная страна

Когда американцы спрашивают, что эта комбинация из трех пальцев значит, я говорю, что это древний скифский символ изобилия и дружелюбия. Им нравится. Раньше они при встрече обнимались и целовались, а теперь по-нашему суют друг другу фигу под нос.

После посещения с сыном Кингс Айленда [1] Кингс Айленд – парк развлечений в штате Огайо. я чувствовал себя, как солдат, доживший до конца войны. Хотелось петь, смеяться и целовать встречных женщин. Что я и сделал, придя домой.

– Ты случайно не выпал из ролокостера [2] Ролокостер – американские горки, аттракцион. ? – спросила жена, морщась, как всегда в таких случаях.

– Ай вил сурвайв. Тра-та-та-та, – пропел я. – Ролокостер – это детский лепет.

Сказав это, я невольно вспомнил «Бист» и «Вортек» [3] Бист и Вортек – название американских горок. . Внутри у меня тут же все перевернулось, глаза застыли, а рот открылся в немом крике.

– Ты обязательно должна попробовать. Получишь неописуемое удовольствие, – сказал я и вытер проступивший на лбу холодный пот. – Я даже готов заплатить тебе за это сто долларов, так сильно я хочу, чтобы ты получила это удовольствие.

– C чего это ты так расщедрился? – с подозрением спросила жена.

– Хочу, чтобы у нас были общие воспоминания, – ответил я.

– Надо подумать, – серьезно сказала жена.

– Подумай, – согласился я. – Я постараюсь не пользоваться телефоном в ближайшие два дня.

Подумать у жены значило обзвонить подруг.

– Есть мнение, что ты хочешь меня убить, чтобы получить страховку, – сказала жена через два часа.

– Кетрин, – констатировал я. – Есть мнение, что после пятого развода она слегка недолюбливает мужчин. Но ты не бойся. К счастью, у тебя никакой страховки нет. Так что подумай еще.

Глубокой ночью я проснулся от возмущенного шепота:

– Нашел дуру! Всего сто! Я точно знаю – это стоит, как минимум четыреста.

– У Лизы параноя. Она торгуется даже с телефонным автоматом: все время пытается всучить ему дайм [4] Дайм – десятицентовая монета. и два удара кулаком. Думай.

На следующий день жена сказала:

– Сама я на это дело не пойду.

– Как хочешь. Иди с кем-то. Но деньги те же.

– Ты все о деньгах, – с презрением сказала жена. – Ты даже не подозреваешь, что есть настоящая крепкая женская дружба.

– Науке об этом неизвестно. Подозреваю, что она существует только в нездоровом воображении Полины.

На следующий день моя жена и Полина стояли в очереди к «Бисту». Обе были смертельно бледны. Я пытался их ободрить.

– Страшно только вначале. Затем думаешь: «Какой я был дурак, что боялся раньше. Тут такое начинается.» Не сдерживайте себя. Если хочется блевать – блюйте. Не беспокойтесь о том, что ветер задерет вам юбки и мужчины внизу увидят ваше белье. Вы проноситесь мимо них на такой скорости, что кажетесь бесформенными кусками мяса. И главное, не пытайтесь звонить друг дружке во время замедления, чтобы обменяться впечатлениями. Отдайте мне ваши сотовые телефоны. Были случаи, когда они протыкали тела своих владельцев.

Жена зашаталась, но Полина подхватила ее и внесла в кабину. Ролокостер заурчал, как тигр перед приемом пищи, и двинулся.

Когда все было кончено, ко мне подошел служащий парка и попросил пройти с ним.

Женщины сидели в кабине, не отпуская металлических поручней. Они не отвечали на вопросы и не мигая смотрели вперед. Несколько техников суетились вокруг них, пытаясь разжать их пальцы.

– Ступор, – сказал один из них. – У нас есть еще несколько минут. Может вам удастся. Хочу вас предупредить. Если не успеем, придется их …

Он замолчал и виновато отвел глаза.

Я решил прощупать почву и начал с ничего не значащей фразы:

– Дорогая, у тебя муж и дети. Ради них ты должна оставить этот ролокостер и пойти домой.

Как я и ожидал, это не подействовало. Тогда я решил пустить в ход тяжелую артилерию.

– Звонили твои подруги и оставили тебе важные месиджи [5] Месидж (англ.) – в данном случае звуковое послание. . Хочешь их послушать?

Никакой реакции. Это было серьезнее, чем я думал.

– Последняя минута, – предупредил техник.

– Если вы сейчас же не уйдете, вас запустят еще на один виток! – выкрикнул я.

Женщины вскочили, вырвали с мясом железные поручни и побежали.

– Вот это сила! Не приведи господи встретиться с такими в темном переулке, – испуганно прошептал техник.

Жена и Полина еще долго не могли разжать пальцы. Я должен был кормить их из ложечки и ухаживать за ними, как за малыми детьми. Им это нравилось. Полина предложила пальцы вобще не разжимать, а поручни сварить, чтобы никогда не расставаться. Были и другие предложения. Кетрин предложила объявить меня истязателем женщин и отдать под суд. Лиза потребовала, чтобы я оплатил каждую минуту страданий. По ее подсчетам я должен был своей жене 69 миллионов. Я сказал, что это абсурд. Она согласилась и скостила пять миллионов.