Марси Бэннет - Венчальная свеча

– Как вы смеете являться сюда и говорить подобные мерзости в такой момент? По-вашему, меня остановит то, что Анжелика знала вас раньше? Ваш поезд ушел. Это за меня она выходит замуж...

– Но эта девушка – не Анжелика Касте, проскрежетал Кейн, прерывая гневную речь эмоционального француза. – Она даже не чистокровная француженка. Ее настоящее имя – Патриция Шандо.

Оба мужчины разом повернулись к девушке, но та не замечала их пристальных взглядов. Внимание ее было приковано к фотографиям, а на лице застыло ошеломленное выражение. Она медленно протянула руку к одной из них, чтобы рассмотреть подробнее.

Похоже, снимок был сделан давно, потому что лицо ее выглядело по-детски невинным. Дело было не иначе, как на светской вечеринке, об этом свидетельствовало длинное декольтированное платье. Рядом, не дотрагиваясь до нее, стоял Майлз Кейн в строгом вечернем костюме. Он непринужденно улыбался, но его спутница и здесь выглядела слегка подавленной.

Внезапно, будто обжегшись, Анжелика выпустила фото из рук.

– Жан-Луи! – Она прильнула к нему и заговорила со смятением и тревогой: – Ничего не понимаю. Как были сделаны эти снимки? Я не знаю этого человека.

Во взгляде художника смешались озадаченность и недоверие.

– Но ты не можешь его не знать!

– Я действительно впервые его вижу, говорю тебе. Это какой-то фокус. Пусть он уйдет. Выгони его отсюда!

С видом оскорбленного дворянина Жан-Луи повернулся к противнику и приготовился к поединку. Но и англичанин выпрямился, расправив плечи. Он был выше и массивнее художника, а холодный и решительный блеск в его глазах мог остудить чей угодно пыл.

Художник вдруг осознал, что на приеме присутствует несколько репортеров, не говоря уже о богатых и влиятельных фигурах, от которых во многом зависела его дальнейшая карьера. Едва ли стоило устраивать потасовку при таком стечении народа, особенно, если притязания Кейна все же на чем-то основаны. К тому же не исключено, что англичанин выйдет из этой схватки победителем и выставит его, Жана-Луи, в крайне невыгодном свете.

– Так может, все же поговорим где-нибудь в более подходящей обстановке? – вновь предложил Кейн. – Например, в кабинете управляющего рестораном?

Он сделал приглашающий жест, и изнывающая от любопытства публика расступилась перед ними, образовав коридор. Жан-Луи сердито взял Анжелику за руку и первым двинулся в указанном направлении. Майлз Кейн последовал за ними, предварительно собрав все фотографии.

Управляющий вначале запротестовал, но, увидев озабоченные лица всех троих, пожал плечами и вышел из кабинета. Дверь он, однако, оставил полуоткрытой. С едва заметной улыбкой Кейн плотно закрыл ее.

– Что все это значит? – гневно спросил Жан-Луи. – Чего вы добиваетесь?

Англичанин выпрямился.

– Я хочу, чтобы Патриция признала факт нашей помолвки. – Он сунул руки в карманы и хмуро взглянул на Анжелику. – И я добиваюсь внятного объяснения, – продолжал он отрывисто и угрожающе, – почему она исчезла. Как ей могло прийти в голову бросить всех – семью, друзей – и своего жениха в придачу?!

За все время инцидента он впервые выказал признаки волнения, хотя голоса по-прежнему не повышал. Впрочем, Анжелика не сомневалась, что за этой холодной невозмутимостью скрывается неукротимая ярость.

– Вы ошибаетесь, – как можно убедительней произнесла она. – Я вас не знаю. Вы принимаете меня за какую-то другую девушку.

– Всякий, кто видел эти фотографии, – шагнув к ней, резко сказал Кейн, – подтвердит, не колеблясь, что на них изображена ты.

– Ничего подобного! Эта девушка выглядит намного моложе.

– Они сделаны до твоего бегства. Но почему, почему ты поступила так?

Он подошел еще ближе, свирепо выкатив глаза и угрожающе выпятив подбородок. Было видно, что руки, которые он продолжал держать в карманах, сжаты в кулаки.

– Говорю вам, вы перепугали. – Она в испуге отступила на шаг. – Меня зовут Анжелика Касте, я француженка. Спросите Жана-Луи, если не верите.

Но Кейн не обращал на ее жениха ни малейшего внимания. Он бесцеремонно схватил девушку за локоть.

– Ну, за доказательствами дело не станет!

– Что вы хотите сказать? – вмешался художник.

– У Патриции Шандо есть особая примета – след от падения с велосипеда в детстве. Это шрам в форме серпа на левом плече – вот такой... – С этими словами он резким движением подтащил Анжелику к себе и потянул свободной рукой за рукав ее открытого платья.