Элизабет Хардвик - Ложь во благо

«Подождем и посмотрим»! Подождем чего и посмотрим на что?

Лоренс Роско! Великий Лоренс Роско! Конечно, сейчас он один из самых модных кинорежиссеров Голливуда. Однако несколько часов знакомства ясно дали понять Кимберли, что это за фрукт. Сколько в нем грубости, высокомерия! И даже если он пригласит ее – что было бы чудом! – сниматься в его фильме, она представить не может, как работать с таким человеком.

Не опережай события, осадила она себя. Возможно, все это минутный бред. К тому же он так и не сказал, понравилась я ему в тех эпизодах или нет.

– Ешь! – напомнил о себе Лоренс. – Копченый лосось великолепен.

Она почувствовала, как краска залила ее щеки.

– Мне двадцать два, Лоренс, – прошептала Кимберли. – Двадцать два, а не два.

– Пожалуйста, не забывайте о еде, Кимберли, – насмешливо поправился он.

Однако в его устах даже эта, казалось бы, вежливая фраза прозвучала как приказ. Кимберли абсолютно не хотелось вступать с ним в дебаты.

– Уже лучше, – невозмутимо проронила она и, взяв нож и вилку, принялась за еду.

К своему удивлению, Кимберли услышала довольный смех Лоренса. Почти такой же, как утром в бассейне. Прищурив зеленые глаза, она мельком бросила на него взгляд.

Когда смеялся, Лоренс выглядел много моложе. Казалось, даже глаза потеплели, утратив привычный стальной блеск. Он кого-то напоминал Кимберли, но кого? Она никак не могла вспомнить.

Лоренс заметил ее внимательный взгляд.

– Что?

Кимберли отрицательно покачала головой – ей сейчас совсем не хотелось обсуждать что-либо с Лоренсом.

– Ничего. Вам надо почаще улыбаться. Это делает вас хоть наполовину похожим на человека. – Еще не закончив фразы, она уже пожалела о сказанном. Похоже, его грубость заразна!

Как недовольна была бы сейчас ее мама, услышь она это! Кимберли с детства внушалось, что хорошие манеры всегда производят приятное впечатление и ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость. Но вот беда: Лоренс Роско, видимо, не знаком с этой теорией. Знает ли он, что такое вежливость, – вот вопрос.

– То есть на получеловека, да? – уточнил он тоном прилежного ученика. – А вторая половина?

Правда вряд ли пришлась бы ему по вкусу!

– Пожалуйста, не забывайте о еде, Лоренс! – Кимберли легко передразнила его американское произношение.

Он укоризненно покачал головой.

– Вы сейчас напомнили мне мою школьную учительницу. Мы прозвали ее Драконом.

– Вы учились в частной школе? – Кимберли хотелось сменить тему разговора, а что может быть безобиднее школярских воспоминаний?

Она опустила нож и вилку на тарелку. Никакой надежды доесть восхитительного копченого лосося. Кимберли и дома ела мало, а сейчас, когда сам Лоренс Роско сидел рядом… Лосось вставал поперек горла.

Ее попытка завязать светскую беседу, однако, имела совершенно непредсказуемые последствия. Глаза Лоренса вновь приобрели стальной отлив. Он ощутимо напрягся. В чем дело? – недоумевала Кимберли. Ведь я без всякой задней мысли спросила, где он учился. И мне казалось, что эта тема разговора будет приятна нам обоим. Похоже, я опять сделала что-то не так. Рядом с этим человеком я чувствую себя непривычно неуклюжей.

– Почему вы спрашиваете? – процедил он.

– Просто так. – Кимберли пожала плечами, удивляясь, чего ж такого неприятного было в ее вопросе. Вот уж действительно, разговаривать с этим человеком все равно что идти по минному полю. – Я, например, училась в Швейцарии, но ваш отец, он же был знаменитым актером и, вероятно, мог себе позволить оплатить обучение сына в дорогой частной школе, вот я и подумала…

– Мои родители развелись, когда мне было семь лет, – отрезал Лоренс. – Мы с мамой уехали в Америку. Но вы правы, я учился в частной школе.

Так вот что было этим самым «минным полем» – развод его родителей! – осенило Кимберли. Ну откуда же мне было знать? Когда я родилась, Лоренсу было уже шестнадцать, а его отец умер задолго до того, как я увидела фильмы с его участием. Кристофер Роско умер молодым, лет в тридцать, если не ошибаюсь, успев сняться в двух десятках фильмов, не больше. Но и не меньше. Его шарм, яркий сценический талант памятны публике до сих пор.

– А что с вашей семьей, Кимберли? – прервал ее раздумья Лоренс. – То есть мне интересно, почему ваш крестный отец австралиец? – добавил он поспешно, заметив ее вопросительный взгляд.

Может, тебе и интересно, подумала неприязненно Кимберли, но я не собираюсь удовлетворять твое любопытство!