Джоу Росс - Очаровательный притворщик

– Как, по-твоему, я должен это сделать? – взорвался Шейн. – Броситься за ней в Новый Орлеан, запереть в антикварной лавке и провести допрос с пристрастием? Слепить прожектором и бить резиновым шлангом, пока не сознается?

– Все, что тебе заблагорассудится, – мягко и вкрадчиво ответствовал начальник. Однако холодный стальной блеск его серых глаз красноречиво свидетельствовал о том, что он не шутит.

Новый Орлеан

Да, обстоятельства, увы, складывались не так, как хотелось бы Шейну О'Мэлли. Над Новым Орлеаном сияла полная луна. Она величественно плыла по черному небу, заливая ярким светом весь Французский квартал. Что и говорить, Шейн предпочел бы укромную темноту ночи – когда проникаешь в чужой дом, совершенно не обязательно, чтобы тебя освещали, точно прожектором.

Но, к сожалению, здесь не ты диктуешь условия. И потому, отбросив неудобные обстоятельства, Шейн принялся за работу. Умело орудуя поблескивающей в лунном свете отмычкой, ловко отпер замок, быстро и бесшумно отворил дверь, и вот он уже внутри дома. Еще секунд десять ушло на обезвреживание примитивной сигнализации – с такой системой справился бы и двенадцатилетний хакер. Он прикрыл за собой дверь и, не зажигая света, чтобы не привлечь внимание с улицы, медленно и методично принялся обводить помещение карманным фонариком.

Магазинчик «Обретенный клад» – любимое детище Блисс – представлял собой невообразимую мешанину всевозможных экзотических товаров: от резного, тонкой работы кресла из красного дерева до фарфоровой статуэтки Будды, от гипсового саркофага до коллекции боевых шлемов, выстроившейся на полке прямо над ним. Помещение напомнило ему чердак в доме бабушки Бруссар.

Нелегко будет разыскать в этом бедламе похищенные драгоценности, размышлял Шейн, выхватывая лучом из темноты стеклянный шкаф с целым плюшевым зверинцем.

Прибавив в фонарике света, он приблизился к коллекции табакерок. По агентурным данным, эти безделушки были частью товара, доставленного сегодня утром из Франции. Немного удачи, и, возможно, уже нынешней ночью он сумеет найти похищенные ценности, сдать властям хитроумную воровку и покинуть город прежде, чем кто-то прознает, что он был здесь.

После недавнего прокола в Париже Шейн считал, что имеет полное право на такую благосклонность судьбы.

Частный сыщик Майкл О'Мэлли, возвращаясь домой после тяжелого трудового дня, решил по дороге заскочить в свой крохотный офис, что он снимал над антикварным магазином. Несмотря на усталость и поздний вечер, Майклу не терпелось внести кое-какие поправки в деловые бумаги. Покончив с работой, он, вместо того чтобы ехать домой, где его все равно никто не ждал, прикорнул тут же на кожаной кушетке. Но только ему пригрезился чудесный остров, населенный знойными красотками, как бывшего полицейского разбудили подозрительные звуки на нижнем этаже.

Сперва Майкл решил, что в доме шуршит мышь. Но такое предположение показалось не слишком убедительным: чертов котище, любимец Блисс, знал свое дело и не только свирепо шипел на всех, кроме хозяйки, но и разогнал мышей. Прошли те времена, когда, придя на работу, Майкл натыкался перед дверью своего офиса на убитого грызуна.

Помнится, тогда на все его сетования хозяйка отвечала такой обезоруживающей улыбкой, от которой поневоле начинало трепетать и таять мужское сердце. Блисс уверяла, что убитая мышь есть не что иное, как подарок и знак особого кошачьего расположения кота Геркулеса к нему, Майклу. Но, и покоренный ее обаянием, квартирант все равно не верил этому ни на йоту.

Майкл поднялся, снял со спинки стула кобуру, вынул девятимиллиметровый пистолет и стал осторожно красться к двери, намереваясь захватить злоумышленника врасплох.

Но тут под ногами у него резко скрипнула половица. Раздосадованный Майкл готов был поклясться, что этот скрип прорезал ночную тишь не хуже полицейской сирены. Подавив готовое сорваться с губ ругательство, он застыл на месте, надеясь, что звук не был услышан незваным гостем.

Увы, он ошибся. Внизу точно так же мгновенно встрепенулся Шейн. Каждая клетка, каждый атом его тела напряглись и застыли в тревожном ожидании, решая, вступить в противоборство или поспешно ретироваться. Шейн был не из тех, кто избегает открытого боя и предпочитает бегство, он привык делать все от него зависящее, чтобы достойно выходить из опасных ситуаций.

Он тоже осторожно вытянул из-за спины пистолет. Припав на колено и стиснув оружие обеими руками, чтобы обеспечить максимальную точность прицела, он направил его на дверь в конце лестницы. В следующую секунду одним рывком дверь распахнулась, и яркий свет хлынул сверху, заливая помещение, на миг ослепляя обоих мужчин.